Афоризмы про воспоминания о лете

Остались за чертой.Остались за чертой все детские проблемы,Потом куда-то юность за детством уплыла,Идут года чредой, мы тратим свои нервы,Не замечая как, к нам старость подошла.Остановиться бы! Нет времени, желания,Проблемы все сложней, запросы до небес,И где-то в спешке дня одни воспоминания,Там где любимы мы, в своей Стране Чудес.Бывает давит грусть, альбомы открываем,Листаем фото мы, привет далеких лет.По имени, по отчеству все чаще называют.Но не на все нам жизнь, пока дала ответ...

Раздробление личности обычно происходит так. В первые пять лет жизни, в период формирования личности, ребенок получает сильную душевную и (или) физическую травму. Если рассудок оказывается не в состоянии справиться с ней, он, стремясь отделить болезненное переживание от сознания в целом, самоизолируется. Он формирует вокруг тяжелых воспоминаний отдельную личность и затем предоставляет этому новому «я» травматического происхождения разбираться с упомянутым отрицательным опытом, освобождая тем самым сознание корневой личности от ужаса перед непереносимым для нее событием. В результате психологической травмы может возникнуть сколько угодно личностей.

Может быть, это только иллюзия, но, кажется мне, большинство людей хранит воспоминания о давно минувших днях, гораздо более далеких, чем мы предполагаем; и я верю, что способность наблюдать у многих очень маленьких детей поистине удивительна - так она сильна и так очевидна. Мало того, я думаю, что о большинстве взрослых людей, обладающих этим свойством, можно с уверенностью сказать, что они не приобрели его, но сохранили с детства; как мне обычно случалось подмечать, такие люди отличаются душевной свежестью, добротой и умением радоваться жизни, что также является наследством, которого они не растратили с детских лет.

 — Ну а теперь расскажи о своем самом ужасном детском воспоминании. Если, конечно, твое детство уже закончилось. — Ой, — курсантка округлила глаза. — Это было ужасно! Мне было пять лет. Ох, я не могу… До сих пор с дрожью вспоминаю! — Так так, — подбодрил ее инструктор. — Продолжай. — Родители отвезли меня с сестрой на лето к бабушке… — Ага, — Георг взялся за ручку, — так и запишем: Самое страшное — бабушка. — Нет, бабушка хорошая. Бабушка дала мне посмотреть старую фотографию дедушки… — Значит, — инструктор зачеркнул предыдущую запись, — пишем: Самое страшное — дедушкина фотография. — Да нет же! Дедушка там был красивый. В военной форме. Бабушка сказала, что это лучшая дедушкина фотография. А я эту фотографию через пять минут потеряла. Вот это был ужас! Я так плакала! 

— Вчера вечером позвонила моя первая школьная любовь. Как она меня отыскала? Отчего за столько лет не смогла забыть меня? Нахлынули воспоминания… нестерпимое яркое солнце, пустынная аллея парка, её воздушные волосы и утром я сочинил вот это… [играет на пианино музыку композитора Мишеля Леграна из кинофильма «Шербурские зонтики»] Я — Бог! — Ты — вор. — Что? И это сочинили до меня?

воспоминаниядумаю о лете,эх воспоминания,не заставят их мои стараниявернуться,воплотиться,и будет сердце колотиться,не замечая ход минут,и я забуду как меня зовут!!!и часов необратимый бойи твое кричащее"стой"помню красной крови пожарпоследнее что запомню:яркий свет фар....мне так хотелось быть там и где и тымы вместе б строили свои мечты...но комната..белый потолок...тут я совершу свой последний порок...тогда уже не услышу телефона звонок,ты помог мне нажать на курок,кровавые обрывки газет,алый дым сигарет,это только у вас страдания,вот и всё,прощай-прощайте,досвидания!!!!!простите,но я уже не живу,забудьте меня-я уже не дышу!каждый такой опыт, это как шрамы у тебя на теле — всегда видно, сколько раз тебя хотели убить...