Афоризмы про воздух

Из зимы.Кряхтя в мороз, и дымом выдыхая,Завяз в сугробе домик старый мой.Лебяжьим пухом в воздухе порхая,Зима мечтает скрыть мой путь домой.Иду, ломая тысячи снежинок,Нос от мороза прячу в воротник.Заносит ветром след моих ботинок.А в доме детский нос к стеклу приник.Нос сплющился, а пальчики ладошек,Скрипят по запотелому стеклу.Магнитит сердце мягкий свет окошекИ старая калитка на углу.Меня там ждут, за дверью пышет печка.Снежок налипший веником стряхну,Взойду по деревянному крылечкуВ свою семейно-личную Весну...

 Проснулся он рано, как всегда просыпаются люди, страстно ждущие чего-то или чем-нибудь озабоченные, и, спрыгнув с кровати, отворил окно, чтобы проглотить, как он выражался, чашку свежего воздуха. 

Ложь стала естественной, как воздух. Правда сделалась исключительной, парадоксальной, остроумной, таинственной, поэтической, из ряда вон выходящей.

Хватайте планету, пока она не схватила вас, вторгайтесь, бурите ее, убивайте ее змей, травите ее животных, запруживайте ее реки, засевайте ее поля, очищайте ее воздух, добывайте ее руду, выжимайте из нее все соки, кромсайте ее, а когда возьмете все, что нужно, выверните ее на изнанку, не то планета задаст вам жару. Планетам нельзя доверять.

Ты кому-то не нравишься? Пофиг. Выдался плохой день? Пофиг. Не удалось получить работу, которую ты хочешь, или должность, или повышение? Пофиг. Поссорился со своей девушкой/парнем? Пофиг. Чувствуешь себя сегодня слишком толстым? Пофиг. Потерял контроль над всем и всеми? Пофиг. То, что кажется таким важным сегодня, может завтра не иметь никакого значения. Что по-настоящему важно, так это то, что ты жив и у тебя есть потенциал делать все, что угодно с этим прекрасным, сумасшедшим стечением обстоятельств, которое привело к твоему существованию в этом мире. Просто подними средний палец в воздух и подумай: «Черт, да все отлично!»

Утро. Диалог пятилетнего сына и отца в маршрутке. – Папа, кто-то испортил воздух… — Ну ладно, сиди тихо! – Пап, но кто-то же напукал! Папа шепчет: — Ну чего ты кричишь? Сынуля на всю маршрутку: — Так это ты пукнул, папа?

 Вопрос, который висит в воздухе, чем-то похож на топор. 

But tonight will pass us by As we're breathing in this moonlit air Tonight will pass us by As the world it seems to disappear But i'm here with you We will drive forever We will drive forever I'm here with you Но мы оставим эту ночь позади, Вдыхая воздух, пронизанный лунным светом. Ночь пронесётся мимо нас, А мир как будто расплывается вокруг, Но я здесь с тобой, Мы будем ехать вечно, Мы будем ехать вечно, Я – здесь с тобой…

Если, как ты говоришь, задача денег — сделать жизнь проще, почему люди добывают их всю жизнь, пока не превратятся в старческий мусор? Вы серьезно считаете, что человек делает все это для себя? Я вас умоляю. Человек даже не знает, что такое деньги на самом деле. В то же время, — продолжал он, — понять, что это, совсем несложно. Достаточно задать элементарный вопрос — из чего их добывают? В двух словах сформулировать сложно, — сказал я. — На этот счет до сих пор спорят экономисты... И пусть спорят дальше. Но для любого карьерного работника это однозначно. Деньги добываются из его времени и сил. В них превращается его жизненная энергия, которую он получает из воздуха, солнечного света, пищи и других впечатлений жизни. Вы имеете в виду, в переносном смысле? В самом прямом. Человек думает, что добывает деньги для себя. Но в действительности он добывает их из себя.

Просачиваться водной мощью и тишью течением на юго-запад, плыть под парусами томящего ожидания по курсу на близость; выдыхать, отпускать волнами наэлектризованный воздух щемящей радости предстоящей встречи; запечатывать предвкушение, посылать вперед письмами с шелестящими словами, тонкими настроениями. Ждать встречи, как Воскресения… ... и нового рождения чуда. В сердечном блеске твоих глаз.

Замирать под проливными слезами счастья летнего дождя в городском парке, собирать ритм частых капель в ладошку, просеивать сквозь пальцы; неуклюже поправлять насквозь мокрое, сковывающее платье, прижиматься к тебе, впускать тепло волнами под кожу, обнимать плотным кольцом теплых рук, играть рукой с волосами, ловить губы, сливаться в едином потоке; открывать сердце — выпускать радугу, подставлять смеющееся лицо говорящему с нами небу, смывать макияж и застывшие в воздухе слова. И только слушать... ... и слышать.

Как странно: у этих слепцов, потерявших зрение на войне, движения другие, чем у слепорожденных, - стремительнее и в то же время осторожнее, эти люди еще не приобрели уверенности долгих темных лет. В них еще живет воспоминание о красках неба, земле и сумерках. Они держат себя еще как зрячие и, когда кто-нибудь обращается к ним, невольно поворачивают голову, словно хотят взглянуть на говорящего. У некоторых на глазах черные повязки, но большинство повязок не носит, словно без них глаза ближе к свету и краскам. За опущенными головами слепых горит бледный закат. В витринах магазинов вспыхивают первые огни. А эти люди едва ощущают у себя на лбу мягкий и нежный вечерний воздух. В тяжелых сапогах медленно бредут они сквозь вечную тьму, которая тучей обволокла их, и мысли их упорно и уныло вязнут в убогих цифрах, которые для них должны, но не могут, быть хлебом, кровом и жизнью. Медленно встают в потускневших клеточках мозга призраки голода и нужды.