Афоризмы про птиц

Она ни петь, ни плакать не умела, Она как птица легкая жила, И, словно птица, маленькое тело, Вздохнув, моим объятьям отдала. Но в горький час блаженного бессилья, Когда тела и души сплетены, Я чувствовал, как прорастают крылья И звездный холод льется вдоль спины. Уже дыша предчувствием разлуки, В певучем, колыхнувшемся саду, Я в милые беспомощные руки Всю жизнь мою, как яблоко, кладу.

ты была немного ведьмой чуть седой с усталым взглядом шла на шпильках вдоль дороги мимо тусклых фонарей я пошел с тобою рядом мне хотелось - только рядом мы с тобою просто двое неприрученных зверей две ободранные кошки две бродячие собаки два бездомных человека на окраине небес подгонял нас в спину ветер что-то пел ручей в овраге и хотелось отчего-то неизведанных чудес ты молчала отгоняя от лица дым сигареты я разглядывал украдкой стрелку сбоку на чулке и незримо между нами шел неслышно кто-то третий и держал тебя как птицу в плотно сжатом кулаке

В сердце дунет ветер тонкий, И летишь, летишь стремглав, А любовь на фотоплёнке Душу держит за рукав, У забвения, как птица, По зерну крадёт — и что ж? Не пускает распылиться, Хоть и умер, а живёшь - Не вовсю, а в сотой доле, Под сурдинку и во сне, Словно бродишь где-то в поле В запредельной стороне.

Ты приютила белокрылых птиц, Согрев их сердцем светлым. Твой мир вне рамок и границ, Напоминай себе об этом! Когда среди толпы одна, И в безразличии прохожих. Ты искренняя девушка-весна, Шепни себе: «Ты сможешь!»

Как я уже говорил, самке выгодно также, чтобы в процессе ухаживания самец подносил ей еду. У птиц это обычно рассматривается как своего рода возврат к ювенильному поведению со стороны самки. Выпрашивая у самца пищу, она сопровождает это движениями, типичными для молодой птицы. Предполагалось, что такое поведение автоматически привлекает самца, подобно тому как мужчине кажется привлекательным, когда взрослая женщина лепечет или надувает губы, как ребенок.

Хоть я на юг не улетаю* * *Хоть я на юг не улетаю,Но всё о севере тоскую.Вот птицам будет радость к маю,Увидят родину живую.Увидят цвет садов, разливы,И песнь любви исполнят снова,И лето будут жить счастливо,Природа к ним не столь сурова.Не так у нас людей ничтожных,Мы можем годы жить зимоюИ нежить плоть в светилах ложных,Читать, смотреть одни помои.Страдать и плакать за Адама,За грех безбожья-большевизма,Не жизнь – одна сплошная драмаИ серость дней примитивизма.Куда так выведет кривая?Быть может, всех нас бросить к югу?А там не лёд – красоты рая,Протянем руки, души другу?Оттаем, к жизни встрепенёмся…Вот я об этом и тоскую.Когда же мы к Христу вернёмся,В весну и Истину Живую?

И кто ищет спасения в перемене места, как перелетная птица, тот ничего не найдет, так как для него земля везде одинакова.

Птиц окольцовывают, чтобы знать куда они полетели, людей - чтобы они никуда не улетели.

Сердце больше не мучит забота о хлебе насущном. Я свободен от мира, где властвуют зло и обман... Ни из чьей я руки не беру ни даров, ни подачек. Я, как птица, кормлюсь от рассыпанных богом семян.

Я был, как птица. Как птица, которая может летать. Она ходит по земле, потому что ей и так хорошо, но если захочет... как только захочет, тогда взлетит.

 Дружище, я не могу быть с тобой рядом.Больше всего на свете я хочу быть с тобой рядом. Но я не могу! Это было бы подло, понимаешь.Я — как серная кислота, которая полюбила синицу, маленькую птицу с черными внимательными глазами. 

Когда кто-либо заводит разговор об усиливающейся мощи машины и промышленности, перед нами легко возникает образ холодного, металлического мира, в котором деревья, цветы, птицы, луга вытеснены грандиозными заводами мира, состоящего из железных машин и машин-людей. Такого представления я не разделяю. Более того, я полагаю, что, если мы не научимся лучше пользоваться машинами, у нас не станет времени для того, чтобы наслаждаться деревьями и птицами, цветами и лугами.