Афоризмы про воля

Я и раньше пыталась улыбнуться. Сначала мне казалось невозможным вновь этому научиться. И все-таки, я тебе говорю, однажды я, против воли, улыбнулась. Я хочу, чтобы и ты тоже всё чаще и чаще улыбался, просто так – радуясь хорошей погоде или сознанию, что у тебя впереди какое-то будущее.

Говорят, верить в судьбу — значит отрицать роль свободной воли, а самостоятельное принятие решение не может изменить твою участь. Хотя на самом деле единственное, что мы можем контролировать в судьбе это участь, которую мы выбираем для других.

Обида — это такой маленький и очень симпатичный зверёк. С виду он совсем безобидный. И если с ним правильно обращаться, то вреда он вам не принесёт. Обида, если не пытаться её поселить в своем доме, прекрасно живёт на воле и никогда никого не трогает. Но все попытки завладеть Обидой, сделать её своей, кончаются всегда плачевно… Зверёк этот очень маленький и юркий, он может случайно попасть в тело любого человека. Человек это сразу почувствует, ему становится обидно. А зверёк кричит человеку: — Я нечаянно попался! Выпусти меня! Мне здесь темно и страшно! Я хочу к маме! Но люди давно разучились понимать языки тварей земных, особенно таких маленьких зверьков… Есть такие люди, которые сразу отпускают обиду. Но есть и такие, которые ни за что не хотят её отпускать. Они сразу называют Обиду своею и носятся с ней, как с самой дорогой игрушкой. Постоянно думают о ней и даже ночью просыпаются от великих дум о ней. А Обиде всё равно не нравится жить с человеком.

Человек с огромным запасом терпения и толерантности идет по жизни с особой долей спокойствия и умиротворенности. Такой человек не только счастлив и эмоционально уравновешен, но он, к тому же, крепче здоровьем и меньше подвержен болезням. У него сильная воля, хороший аппетит, и ему легче заснуть, ведь совесть его чиста.

Нет более горькой и унизительной зависимости, чем зависимость от воли человеческой, от произвола равных себе.

Моя была бы воля, я бы только детей и признавал за людей. Как человек перешагнул за детский возраст, так ему камень на шею да в воду. Потому взрослый человек почти сплошь - мерзавец.

 Человек выздоравливает, давая волю своей сексуальности. 

Церковь всегда признавала войну злом, проявлением гнездящейся в человеческих сердцах братоубийственной ненависти. Однако Церковь не запрещает своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите Отечества, свободы и безопасности ближних. В таких случаях война считается крайне нежелательным, но вынужденным средством. Мы убеждены: злая воля должна быть остановлена. Иногда это требует применения силы, и мы с горечью признаем эту печальную необходимость.

Когда жизнь делает крутой поворот, и мы ищем объяснения этому в поступках и словах, или в чьей-то злой воле, или в обстоятельствах окружения – редко кто в это время видит лукавую улыбку всевидящей судьбы.

Принесла Пандора сосуд с бедами и открыла его. То был дар богов людям, внешне — красивый, соблазнительный дар, прозванный «сосудом счастья». И вылетели оттуда всевозможные беды, живые крылатые твари: с тех пор так они и летают кругом, причиняя людям вред, что днём, что ночью. Одна только беда не успела вылезти из сосуда: ведь захлопнула Пандора по Зевсовой воле крышку — так беда эта и осталась внутри. А люди взяли тот сосуд счастья в свой дом, думая, будто владеть таким сокровищем — чудесная для них удача. Сосуд всегда наготове, как только придёт к нему охота; ведь не ведаю люди, что сосуд, Пандорою принесённый, был сосудом зол, а оставшееся в нём зло считают величайшим своим счастливым достоянием — а это надежда. Зевс же хотел, чтобы человек, пусть даже несказанно казнимый другими бедами, не бросал всё же жизнь, а продолжал мучиться всё снова. Для того он и дал человеку надежду: она на деле худшее из зол, ведь продлевает она муку людскую.

 Почему мы говорим о высшей воле, когда надо оправдать собственное безволие? 

В глубине его сознания неумолчно звучал искушающий голос самой жизни, настойчиво твердившей ему о своем могуществе, о том, что он может достигнуть большего, нежели другие, что ему суждено победить там, где они терпят поражение, преуспеть там, где их ждет гибель. То была самовлюбленная жизнь, гордая избытком здоровья и сил, отрицающая бренность и тление, опьяненная святой верой в себя, зачарованная своей дерзновенной мечтой. И неотступно, то неясным шепотом, то внятно и отчетливо, как звук трубы, этот голос внушал ему, что где-то, когда-то, как-то он настигнет Счастье, овладеет им, подчинит своей воле, наложит на него свою печать.