Афоризмы про шутки

Жизнь прекрасна! Прекрасная шутка.

You may easily play a joke on a man who likes to argue - agree with him. Можно легко сыграть шутку с человеком, любящим поспорить: согласитесь с ним.

 Записной остроумец Шредер во время давнего визита Николая Первого в Дрезден произнес mot, сделавшее дипломата знаменитым. На вопрос Отчего это ты, Андрей Андреевич, никогда не женился?, старый лис с поклоном отвечал: Ваше Величество строго запрещаете азартные игры, а из всех азартных игр женитьба — самая азартная.Шутка понравилась. Благодаря ей Шредер, ничем не отличившись на дипломатическом поприще, сидел на своем тихом, завидном посту уже четверть века. 

Жестокость позорна, если жестокий человек не назовет её шуткой. Всякую мысль, что и в шутках можно зайти слишком далеко, предстать ему как пуританство или тупость. Но любого развязного пошляка можно научить добродетель высмеивать. Среди развязных людей всегда предполагается, что кто-то из них сказал что-то остроумное или смешное. Хотя никто ничего такого и не говорил. Каждый серьезный предмет они обсуждают так, как будто в нем уже наши смешную и нелепую сторону. Устойчивая привычка к развязному смеху прекрасно защищает от врага. Между развязным смехом и радостью огромное расстояние. Развязность притупляет, а не проясняет разум и отнюдь не сближает предающихся ей.

 Приехавший доктор хотел сделать мне укол, но я сопротивлялась не на шутку. Каждый день я кололась по два-три раза, но шприц в зад – этого я просто боялась… 

 — Всё шутите? — Давно бросил. Врачи запрещают. — С каких это пор вы стали ходить по врачам? — Сразу после смерти… — Говорят ведь юмор — он полезный, шутка, мол, жизнь продлевает. — Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает. Тому, кто острит, — укорачивает. Вот так вот. 

Французская шутка — это кружево, которое женщины искусно вплетают в любовные утехи и выдуманные ими для разнообразия ссоры; это украшение ума, легкое и изящное, как женский наряд. Но английская шутка — это кислота, которая разъедает все, чего не коснется, и оставляет от людей одни лишь гладкие и словно очищенные скелеты.

И так все, кто имеет отношение к Эдему. Там все очень чистое, радостное, наивное, любящее тебя без меры. Допустим, ты скажешь там лошади: «Умри!». Просто так, в шутку, а она уже лежит мёртвая. - Почему? Может я ради прикола сказал? - не понял Мефодий. - А лошади приколов не понимают. Твое слово для неё закон. Ты сказал ей «умри!», и она, не задумываясь, просто от любви к тебе умерла.

Тебе, наверное, интересно, кто я такой, но я из тех людей, у которых нет обычного имени. Мое имя зависит от тебя. Зови меня тем, о чем ты сейчас думаешь. Может быть, шел сильный дождь. Это мое имя. Может, ты смотрел, как течет вода в реке. С кем-то, кто тебя любил. Вы почти касались друг друга. Ты почувствовал прикосновение еще до того, как оно произошло. И оно произошло. Это мое имя. Может, ты лежал в постели, уже почти засыпая, и вдруг засмеялся чему-то, какой-то своей шутке - так хорошо заканчивать день. Это мое имя.

 Улыбаться шутке, которая вонзает терн в чужую грудь, — это значит быть соучастником злодеяния. 

Запомни, главное в деле шута — вовремя уйти… Пока смысл шутки не дошел до тех, кого высмеиваешь.

- Я думаю, дело знаешь в чем? Ещё в школе, если ты не слишком умен, или не вышел лицом, или не слишком популярен, но однажды вдруг говоришь что-то и все начинают смеяться, ты хватаешься за это, как за соломинку. Ты думаешь: я косолапо бегаю, у меня дурацкое лицо и толстый зад и никому я не нравлюсь, но, по крайней мере, я умею смешить людей. И это так приятно, когда кто-то смеется твоим шуткам, что ты невольно начинаешь от этого зависеть. И думать, что если ты не клоун, то в общем-то ты никто.