Афоризмы про самолеты

Если ты заметишь в иллюминатор, что летучие мыши улетают с самолёта, на котором ты летишь, то знай: самолёт скорее всего уже падает.

Делать то, что хотел делать больше всего на свете, – это колоссальная инъекция адреналина. Ощущение такое, словно можешь летать без самолета.

Люди п**дец как любят поныть во время зимы. «Почему самолет не взлетает во время метели?». Вы будто хотите, чтобы пилот объявил по внутренней связи: «Мне сообщили, что взлетать сейчас небезопасно, но я тут подумал — по*уй, давайте все-таки попробуем!».

 Но нигде, ни в каком, даже, казалось бы, самом тихом месте, в отдалении от отдаленных покосов, какой-нибудь отдаленной сибирской деревни, нигде невозможно почувствовать себя просто человеком в каком-то просто природно-географическом пространстве. Все время чувствуется страна, определенная страна, наша страна. И даже если не видеть ничего и никого, идти через поле, без дороги, не иметь при себе никакого средства связи, и вокруг не слышать людей… И нет домов, и даже ни один телеграфный столб, с табличкой на русском языке, или линия электропередачи не нарушает естественности пейзажа и нет в небе белой полоски от самолета, который намекал бы на век и время… Все равно, если ты идешь по этому полю, то это уже не Канада, и даже не Аляска… В том, как ты идешь, уже чувствуется и видна наша страна. 

Поздравляю с первой победой. Но, между прочим, Иван Федорович, сбивать самолёты противника — это не подвиг, а, так сказать, обязанность истребителя, наши будни.

 Киппу: — Боже, да этим свитером можно самолеты сажать — такая яркая полоска! 

Hашел калифоpнийский мужик волшебную лампу, выпустил оттуда Джинна, ну и тот,ясно дело, говоpит: - Исполню любое Ваше желание, одно, но самое заветное. Мужик ему отвечает: - Слушай, вот мечту имею - побывать на Гавайях, а попасть туда не могу.Самолеты я не пеpеношу - блевать начинаю еще до взлета, а пpо паpоходы даже говоpить не могу - уже тошнит. Так что вот что, постpой-ка ты мне фpивей,чтоб пpямо от Лос-Анджелеса до Гавайев, ну я на своем Фоpде туда и поеду! Джинн намоpщил лоб, пpизадумался на паpу минут, а потом и говоpит: - Мужик! Ты сам пpикинь, хоть на секунду подумай - это сколько одного бетона надо! А сваи втыкать по дну Океана! А глубина - тыщи миль! Hе, мужик, ну тебя на хеp, что хочешь пpоси, только не такие затpаты!!! Калифоpнийский мужик поpазмыслил - и впpавду хpень смоpозил - и говоpит: - Ладно, вот еще одну мечту имею. Вот женщины. Вот не поймешь их: то они плачут, то хохочут где не надо, то им то, а то им это, коpоче - мpак.

Летит самолет над горами. К стюардессе подходит маленький черненький мужичоки говорит:- Откройте, пожалуйста, дверь - мне здесь выходить...Стюардесса:- !?!?!.. Да вы что ? Высота 12 тысяч метров, мы над горами летим, вы жеразобьетесь !- Да нет, откройте - я не разобьюсь.. Только быстрей, а то место пролетим..Стюардесса к пилоту:- Там какой-то дурак придолбался - говорит чтобы я открыла, мол ему выходитьнадо..Пилот:- Такой маленький и черненький ?- Да.- Открой, он здесь всегда выходит.

 — Скажи ей правду Джек, она оттает. — Хорошо, сэр. Кэти, я в самолете, лечу в Россию инспектировать их стратегические запасы ядерного оружия… 

 Россия: Так. Значит, мы должны выпрыгнуть здесь, и тут же атаковать?Китай: Верно, ару. Вот, возьми парашют.Россия: Внизу же снег, обойдусь и так. Снег очень мягкий.Китай: Это точно не опасно?Россия: Никто не знает о снеге больше, чем я. Ну, я пошел! *прыгает из самолета* Водка-а-а! 

Первое, на что я обратил внимание в тот первый день в Бомбее, – непривычный запах. Я почувствовал его уже в переходе от самолета к зданию аэровокзала – прежде, чем услышал или увидел что-либо в Индии. Этот запах был приятен и будоражил меня, в ту первую минуту в Бомбее, когда я, вырвавшись на свободу, заново вступал в большой мир, но он был мне абсолютно незнаком. Теперь я знаю, что это сладкий, тревожный запах надежды, уничтожающей ненависть, и в то же время кислый, затхлый запах жадности, уничтожающей любовь. Это запах богов и демонов, распадающихся и возрожденных империй и цивилизаций. Это голубой запах морской кожи, ощутимый в любой точке города на семи островах, и кроваво-металлический запах машин. Это запах суеты и покоя, всей жизнедеятельности шестидесяти миллионов животных, больше половины которых – человеческие существа и крысы. Это запах любви и разбитых сердец, борьбы за выживание и жестоких поражений, выковывающих нашу храбрость.

 Счастье — словно взгляд из самолёта. Горе видит землю без прикрас. В счастье есть предательское что-то — горе человека не предаст.