Лучшие Афоризмы про дым

  — Владимир, верите ли вы во что-нибудь? — Кажется, нет. — Глупо. Самоед, который молится на обрубок пня, умнее вас… Она закурила новую папиросу. Какую по счету? — … и меня. Она ест дым большими, мужскими глотками: — Во что угодно, но только верить! И совсем тихо: — Иначе… 

Дорогой, подойди к телефону, Женский голос, наверно, она. Жаль, что ей неизвестны законы — Не звонить, если дома жена. Ты растерян, мой милый, расстроен, Прячешь в дым выражение глаз. Что нас в этой истории трое, Поняла я, поверь, не сейчас. Но не надейся, дорогой, Что я отдам тебя другой. Я двадцать раз с тобой прощусь И двадцать раз к тебе вернусь. Я двадцать раз тебе навру, Что завтра вещи соберу, И двадцать раз, и двадцать раз Всё будет снова, как сейчас.

Жизнь должна быть путешествием до могилы не с намерением прибыть в сохранности и красивом, хорошо сохранившемся теле, а скорее въехать с заносом, в клубах дыма, полностью вымотанным и изношенным, громко провозглашая — «Вот это поездка! »

 Потягивая пятку и пуская струйки дыма в потолок, я наблюдал за тем, как ты примеряешь все новые шмотки… Ты меняешься. Ты представляешь себе, куда ты могла в нем пойти и какую реакцию вызвало бы твое появление в нем… Мне было легко угадывать твои мысли, когда ты стояла перед зеркалом и задумчиво разглядывала свое отражение. 

Среди кривых стволов, среди ветвей корявых Ползёт молочный дым: окуривают сад. Все яблони в цвету - и вот, в зелёных травах, Огни, как языки, краснеют и дрожат.

…что за глупость – мучиться воспоминаниями ни о чем, выпрашивать у мертвеца прощения за то, в чем, по людскому счету, ты неповинен, ловить горстями туман? И никакого нет пятого измерения, и никто не подводит баланс твоих грехов и побед, и нет в конце пути ни кары, ни награды, да и пути нет, и слава – дым, и душа – пар.

Времена не выбирают, В них живут и умирают. Большей пошлости на свете Нет, чем клянчить и пенять. Будто можно те на эти, Как на рынке, поменять. Что ни век, то век железный. Но дымится сад чудесный, Блещет тучка; я в пять лет Должен был от скарлатины Умереть, живи в невинный Век, в котором горя нет. Ты себя в счастливцы прочишь, А при Грозном жить не хочешь? Не мечтаешь о чуме Флорентийской и проказе? Хочешь ехать в первом классе, А не в трюме, в полутьме? Что ни век, то век железный. Но дымится сад чудесный, Блещет тучка; обниму Век мой, рок мой на прощанье. Время — это испытанье. Не завидуй никому. Крепко тесное объятье. Время — кожа, а не платье. Глубока его печать. Словно с пальцев отпечатки, С нас — его черты и складки, Приглядевшись, можно взять.

 Если стремишься к долговечным отношениям и любви, тускло освещенная, наполненная дымом комната с таким шумом, что приходится кричать, чтобы тебя услышали, наверное, не лучшее место, чтобы их найти. 

 Ночь. Чужой вокзал. И настоящая грусть. Только теперь я узнал, Как за тебя боюсь. Грусть — это когда Пресной станет вода, Яблоки горчат, Табачный дым как чад И, как к затылку нож, Холод клинка стальной,- Мысль, что ты умрёшь Или будешь больной. 

Ты со мною забудь обо всём, Эта ночь нам покажется сном, Я возьму тебя и прижму, Как родную дочь... Hас окутает дым сигарет, Ты уйдёшь, как настанет рассвет, И следы на постели напомнят Про счастливую ночь...

 На опушке Волчьего Леса Бран повернулся в корзине, чтобы еще раз взглянуть на замок, где прожил всю свою жизнь. Дым еще поднимался в серое небо, но не в большем количестве, чем шел бы из труб Винтерфелла в холодный осенний день. Амбразуры кое где почернели от копоти, там и сям зияли прогалы на месте обвалившихся зубцов, но издали ущерб казался не таким уж большим. За стенами, как много веков подряд, торчали верхушки зданий и башен — кто бы подумал, что замок разграблен и сожжен? Камень крепок, — сказал себе Бран, — корни деревьев уходят глубоко, а под землей сидят Короли Зимы на своих тронах. Пока они существуют, существует и Винтерфелл. Он не умер, он просто сломан, как я, — я ведь тоже жив.