Афоризмы про здоровье

Герои перекуров - это люди, которые мужественно отдыхают на работе, не щадя здоровья своего.

 Не хватит никакого здоровья, чтобы приспособиться к этому глубоко больному обществу. 

Жизнерадостность - это не только признак здоровья, но еще и самое действенное средство, избавляющее от болезней.

 — А что такое ад? Ты можешь мне сказать?— Яма, полная огня.— А тебе хотелось бы упасть в эту яму и вечно гореть в ней?— Нет, сэр.— Что тебе следует делать, чтобы не попасть туда?Я задумалась и ответила не слишком удачно:— Я должна быть очень здоровой и не умереть. 

Кто рано ложится и рано встает, становится здоровым, богатым и мудрым.

 — Ты спишь, Финн?— Нет, уже нет.— если оно выходит наружу, то это ребенок, а если лезет внутрь — то мужчина?— Чего? Что — оно?— Ну, что угодно.— Ого, вот это мило.— Ага! Разве не здорово?— Да просто сногшибательно.— Так что ты можешь быть и мужчиной, и леди в одно и то же время… 

 — Людям не нужен больной врач.— Ну да. А мне не нравятся здоровые пациенты. 

Вся фишка в том, чтобы избавиться от ощущения, которое часто бывает в конце года: «Не может быть, чтобы 12 месяцев так быстро пролетели!»» Нужно просто больше запоминать. Наполнять жизнь хронологическими вехами. Яснее сознавать течение времени. Чем больше в нашей жизни воспоминаний, тем медленнее течет время. Монотонность убивает время, новизна же позволяет ему раскрыться. Вы можете ежедневно делать зарядку, питаться здоровой пищей и прожить долгую жизнь, но ощутить ее лишь как короткую. Если вы проводите жизнь, сидя в крошечной комнатке и раздавая бумажки, один день обязательно перетечет в другой — и в конечном итоге исчезнет. Вот почему так важно менять устоявшиеся привычки, ездить в отпуск в экзотические места и получать так много нового опыта, как это только возможно, чтобы все это служило якорями для наших воспоминаний. Создание нового воспоминания растягивает психологическое время и удлиняет нашу жизнь.

В глубине его сознания неумолчно звучал искушающий голос самой жизни, настойчиво твердившей ему о своем могуществе, о том, что он может достигнуть большего, нежели другие, что ему суждено победить там, где они терпят поражение, преуспеть там, где их ждет гибель. То была самовлюбленная жизнь, гордая избытком здоровья и сил, отрицающая бренность и тление, опьяненная святой верой в себя, зачарованная своей дерзновенной мечтой. И неотступно, то неясным шепотом, то внятно и отчетливо, как звук трубы, этот голос внушал ему, что где-то, когда-то, как-то он настигнет Счастье, овладеет им, подчинит своей воле, наложит на него свою печать.

  — Исключительно редкое вино из захолустной деревушки в Бардо. Там принято не мять виноград ногами, а класть его на живот юной невесте в то время, как новоиспеченный муж совершает с ней акт физической любви. Ваше здоровье. — Это вино из наших погребов. Я узнаю его вкус. — Надо было сказать, что это кровь Христа. Тогда бы вы мне поверили. 

Большинство самоубийц повторяет свои попытки до тех пор, пока не умрут. Я взял на себя риск, солгав ей о ее состоянии. Хотел испытать единственное лекарство, которому я доверяю, — осознание ценности жизни. Пока какой-либо другой врач не скажет ей, что она совершенно здорова, она будет считать каждый день чудом. На самом деле, так оно и есть.

Тут во мне загорается дикое желание сильных чувств, сногсшибательных ощущений, бешеная злость на эту тусклую, мелкую, нормированную и стерилизованную жизнь, неистовая потребность разнести что нибудь на куски, магазин, например, собор или себя самого, совершить какую нибудь лихую глупость, сорвать парики с каких нибудь почтенных идолов, снабдить каких нибудь взбунтовавшихся школьников вожделенными билетами до Гамбурга, растлить девочку или свернуть шею нескольким представителям мещанского образа жизни. Ведь именно это я ненавидел и проклинал непримиримей, чем прочее, – это довольство, это здоровье, это прекраснодушие, этот благоухоженный оптимизм мещанина, это процветание всего посредственного, нормального, среднего.