Свежие Афоризмы про прости

Очень немногие люди, и притом только самые замечательные, способны просто и откровенно сказать: "не знаю".

А ещё я знаю, что хотим мы оба, но ни шагу друг к другу. Любовь какая-то. И надо рассказать об этом кому угодно, только не тебе. Есть ещё: запретить себе думать над мотивами, призрачно надеяться, что ты умираешь, что любишь, что ждёшь меня где-нибудь, и готовиться ударить тебя ещё раз, если всё-таки встретимся в этом. Всю навевающую легкую безнадёжность музыку привязывать к тебе; а легкая — как раз из-за надежды. А безнадёжность — от глупых принципов… — да от самой жизни такой, а мы живём своей каждый. Мы следуем. Оставляем неповторимое своё — следы, без «вдвоём», совсем несолёный ночной суп, если бы мы умели готовить. А потом это выльется в кто кого переживёт, да только не к победе стремимся, а то следы собственные, разлучные — исчезнут. Бессмысленными станут — обретут свою всамделишную сущность. Да глупо всё это. Нет, мы не найдём похожее дыхание в других, и не стоит пытаться даже, но здесь важен сам процесс несмирения, твёрдости, необходимой жестокости уметь ставить точки.

Звёзды не падают - они просто подлетают к нам ближе,чтобы мы поверили в свои мечты.

 Грустно, что, глядя в зеркало, я вижу монстра. Просто затупились чувства, что прежде были острыми. 

 — Куда ты ведёшь мою дочь? — Не знаю. Я думал, пройтись пешком по подземному Нью-Йорку. Навестить моих друзей-бродяг. Они чудесные, просто питаются одними отходами… Извините, я не знаю почему я это сказал. Я иногда нервничаю, ну, не замолкаю ни на минуту. Мама говорила, что нет ни одного слова, которое мне не нравится. А знаете кто мне ещё нравится? Ваша дочь. 

 Кити видела каждый день Анну, была влюблена в нее и представляла себе ее непременно в лиловом. Но теперь, увидав ее в черном, она почувствовала, что не понимала всей ее прелести. Она теперь увидала ее совершенно новою и неожиданною для себя. Теперь она поняла, что Анна не могла быть в лиловом и что ее прелесть состояла именно в том, что она всегда выступала из своего туалета, что туалет никогда не мог быть виден на ней. И черное платье с пышными кружевами не было видно на ней; это была только рамка, и была видна только она, простая, естественная, изящная и вместе веселая и оживленная. 

Зачем же утомляю я себя мечтами о каком-то неведомом, возвышенном счастье, когда здесь, около меня — простое, но глубокое счастье?

Мир, в котором мы живём, полон хаоса, и его правила понять не просто. Почему некоторые люди бедны, а другие богаты? Почему некоторые вынуждены быть беженцами, а другие в безопасности? Почему люди плюют на улице? И почему иногда, даже если ты стараешься сделать что-то хорошее, люди отвечают на это ненавистью? Вовсе не странно, что люди сдаются. Что они перестают верить в хорошее. Потому что, даже если иногда кажется именно так, никто не одинок. Каждый из нас является частью великого хаоса. Через сто лет у нас могут быть машины, которые могли бы предсказать влияние каждого действия, но пока этого не произошло, мы можем доверять этому: Страх распространяется, но, к счастью, любовь тоже.

 На самом деле я не придаю особого значения красавицам. Кто мне нравится, так это говоруны. По-моему, хорошие собеседники – красивы, потому что интересные разговоры – это то, что я люблю. Говоруны – не просто болтуны, они что-то делают. Красавицы же просто чем-то являются. Это необязательно плохо, я просто не знаю, что они такое. 

Издевки ранят только слабых. Что бы она в нас не бросила, просто соскользнет.

Всё остальное это просто еда. А шоколад это шоколад. (Патрик Скин Кэтлинг)