Афоризмы про мир

Если вы хотите, чтобы в мире были покой и гармония, вы должны обрести покой и гармонию в своих сердцах и умах. Такие перемены нельзя ввести по приказу, они должны прийти изнутри. Те, кто ненавидит войну, должны вытеснить войну из своего организма. Без людей, пребывающих в покое, как вы собираетесь обрести покой в мире?

 — что с тобой?— Люди-дерьмо, мир мертв, и все бессмысленно.— Ааа, ну хорошо, а то я беспокоился, что тебя что-то тревожит. 

Сказать, что мир стал иным по своей сущности, тоже было нельзя, потому что никакой сущности у него теперь не было.

Вот всего один пример: Национальный книжный фонд, присуждающий Национальную книжную премию, утверждает, что к получению награды «не допускаются пересказы народных сказок, мифов и волшебных сказок». Вообразите правила, в которых говорится: «Не допускаются изложения сюжетов о рабстве, кровосмешении и массовых убийствах». В волшебных сказках присутствуют все эти темы; однако в приведенном утверждении подразумевается, что в сказках есть нечто… ну, нелитературное. Вероятно, снобизм этот как-то проистекает из ассоциации сказок с детьми и женщинами. А то еще может иметься в виду, что раз у них нет конкретного автора, они попросту не вписываются в культуру, завороженную мифом о героическом художнике. Или же их тропы знакомы всем настолько, что их легко принимают за клише. Вероятно, руины мира сказок, в котором реальное соседствует с нереальным, расстраивают тех, кто рассчитывает, будто подобное противостояние способно родить некое подобие порядка.

Котенок в животном мире - все равно что розовый бутон в саду.

Шахматы гораздо совершеннее карт. В картах все зависит от случая. Они недостаточно отвлекают. А шахматы – это мир в себе. Покуда играешь, он вытесняет другой, внешний мир. А внешний мир не так уж совершенен.

 Бывает ли в мире любовь сильней Вот этой вот страсти пылкой? Он всею душой был привязан к ней И счастлив был с нею, и только с ней, С любимой своей бутылкой… 

Состояние влюбленности обладает самоутверждающей всеобъемлемостью, оно возвещает о себе миру и прославляет его столь бурно, что это, подобно наркотику, становится потребностью сознания. Без этой пульсирующей жажды коммуникации сцена темна и все мертво. Это состояние безумия, возможно, нежелательно, оно враждебно справедливости, благолепию, здравому смыслу. Но для тех, кто порабощен страстью, оно оправдано в большей мере, чем для обычного, не приобщенного к благодати человека.

— Напишите мне зачет, пожалуйста, а то мне стипендию не дают. А я освобожусь немного и сдам. — Хартия переводчиков, товарищ Лифанов, гласит, что перевод в современном мире должен содействовать лучшему взаимопониманию между народами, а вы своим лепетом будете только разобщать.

От себя ты не уйдешь никуда. Ты — это ты. Нужно только верить в себя. Иначе тебя унесет во внешний, чужой мир, и ты не найдешь дорогу обратно до конца жизни.

Никто не лицезрел ни рая, ни геенны; вернулся ль кто оттуда в мир наш тленный? Но эти призраки бесплодные для нас и страхов и надежд источник неизменный.

— Я лишь хотел мирового спокойствия — того, чего желают все. — Наплевав на природу самих людей? — Всего лишь на разницу во мнениях. — Ты хотел остановить мир на сегодняшнем дне. Но каждодневную жизнь без изменений таковой не назвать. Это лишь накопление опыта. — Но зато оно ведёт к знанию. — Императору Чарльзу был нужен вчерашний день. Тебе — сегодняшний. Но мне нужен завтрашний день. — Завтра может быть хуже, чем сегодня. — Нет, лучше. Потому что люди продолжают стремиться к счастью, сколько бы времени это ни занимало.Читать далее »