Афоризмы про другой город

 Она считает родной город пресным и серым, На привязи у чувств остатки её веры, Он уже не враг, но ненавистный друг, Но звук его голоса, её любимый звук. Она не верит в принцев, она не верит в сказки, Она не принимает близко его ласки, И ей плевать на обещания и свои слёзы, Её сердце не склеить, уже слишком поздно. Лишь за рулем по трассе чувствует себя счастливой, Рисует планы со светлой перспективой, Сегодня его звонки остались без ответа, Маленький глоток свободы, как много света. Дорога, музыка, её душа лишь и не кается, А что-то напевает и грустно улыбается, Ей не редко кажется, что так легко сойти с ума, Из города в город – она одна. 

Не о конях, ристалищах и славе, Скажу о мудрости и добром нраве. Враг твой – в тебе; он в существо твоем, Зачем другого числишь ты врагом? Кто победит себя в борьбе упрямой, Тот благородней Сама и Рустама. Не бей в бою по головам людей, Свой дух животный обуздать сумей. Ты правь собой, как Джам смятенным миром. Пусть будет разум у тебя вазиром. В том царство хор несдержанных страстей Сравню с толпой вельмож и богачей. Краса державы – мудрость и смиренье, Разбойники – порывы вожделенья. Где милость шаха злые обретут, Там мудрецы покоя не найдут. Ведь алчность, зависть низкая и злоба, Как в жилах кровь, в тебе живут до гроба. Коль в силу эти вес враги войдут, Они восстанут, власть твою сметут. Но страсть, как дикий зверь в плену, смирится, Когда могуча разума десница. Ведь вор ночной из города бежит, Где стража ночи бодрая не спит. Царь, что злодеев покарать не может, Своей державой управлять не может. Но полно говорить, ведь все равно, Что я сказал, до нас говорено.

 Далеко от больших городов, Там где нет дорогих бутиков, Там другие люди живут, О которых совсем не поют. Не снимают про них сериалов, Ведь они не в формате каналов, И не пишет про них интернет, Их совсем вроде как бы и нет. Они молоды, но не студенты, Ни О’кея не знают, ни Ленты, В суши-барах они не бывают, И в соляриях не загорают. У них нет дорогой гарнитуры, Наплевать им на эмо-культуру, Не сидят В Контактах, в онлайнах, Они вкалывают на комбайнах. 

 — Сегодня по телеку Секс в другом городе. — Ты смотришь про лесбиянок? — Без звука. 

Я видел город, город был велик. Там люди жили, злые на язык. Они всегда друг друга поносили, Там и юнец бранился и старик. В том городе кричали и вопили И чудно жили под всеобщий крик.

 Одной из фантастических причуд моего друга — ибо как это еще назвать? — была влюблённость в ночь, в её особое очарование… При первом же проблеске зари захлопывали ставни старого дома и зажигали два-три светильника, которые, курясь благовониями, изливали тусклое прозрачное сияние. В их бледном свете мы предавались грёзам, читали, писали, беседовали, пока звон часов не возвещал нам приход истинной Тьмы. И тогда мы рука об руку выходили на улицу, продолжая дневной разговор или бесцельно бродили по поздней ночи, находя в мелькающих огнях и тенях большого города ту неисчерпаемую пищу для умственных восторгов, которую дарит тихое созерцание. 

Отчего-то многие убеждены, что война — это когда окопы, постоянная канонада, героические штыковые атаки и все в таком духе. А на деле это постепенное исчезновение того, что раньше было привычным. Соседний дом, постоянное наличие какого-то продукта в магазине, привычный отдых или привычная работа — все это постепенно меняется. Иногда совсем не трагично. Подумаешь, где-то мост разрушили? Ведь никто из твоих близких не пострадал. А товары могут и через другой перевезти. И в какой-то момент ты вдруг понимаешь, что живешь в совсем другом городе и совсем по другим правилам.

 — Выхожу я весенней ночью — ну, ты понимаешь, когда уже закончились холода. Иду гулять. С девушкой. Через час мы приходим в такое место, где нас не видно и не слышно. Поднимаемся на горку, садимся. Смотрим на звезды. Я держу ее за руку. Вдыхаю запах травы, молодой пшеницы и знаю, что нахожусь в самом сердце страны, в центре Штатов, вокруг нас — города и дороги, но все это далеко, и никто не знает, что мы сидим на траве и разглядываем ночь… Мне хочется просто держать ее за руку, веришь? Пойми, держаться за руки… это ни с чем не сравнить. Держаться за руки так, чтоб было не различить, есть в них движение или нет. Такую ночь не забудешь никогда: все остальное, что бывает по ночам, может выветриться из головы, а это пронесешь через всю жизнь. Когда просто держишься за руки — этим все сказано. Я уверен. Пройдет время, все другое повторится раз за разом, войдет в привычку — но самое начало никогда не забудешь.

Город на рассвете был похож на женщину, лучшие годы которой остались уже позади. Одни в этом возрасте еще сохраняют свежесть и яркий румянец молодости (к сожалению, только на щеках), другие же пребывают в мрачном унынии и с тоской вспоминают счастливые дни. Женщины, все еще сохранившие свою красоту, становятся суровыми, безжалостными и мужеподобными, демонстрируя свою порочность и полное пренебрежение моральными принципами.

Я даже не мог представить, что в городе такое количество влюбленных. Откуда они все вдруг взялись? Приехали из других городов? Слетелись из тошнотворной серости спальных районов в центр города, на свет этих пошловатых стразообразных фонарей, как мотыльки в брачный период? Или этот десант влюбленных просто перезнакомился друг с другом на «Одноклассниках», «Контактах», «Фейсбуках» и теперь выплеснулся в реальность? Все эти люди сидят и рассматривают друг дружку при свете огней вечерней Москвы, сопоставляя материализовавшуюся плоть с высококачественным цифровым фото, которое каждый из них демонстрировал днем? Наверное, одни пары, не найдя друг в друге ни малейшего намека на свои виртуальные грезы, расстанутся этим же вечером. Другие — завтрашним утром. Какие-то осколки десанта продержатся недели, месяцы или годы. Единицы проживут счастливо до конца своей жизни. Впрочем, какая разница? Сегодня все эти люди по разным причинам увлечены друг другом.

 Что такое, собственно, счастье? Для одних — душевное равновесие, для других — материальное благополучие. Для третьих то и другое неотделимо. Для молодого человека с фантазией и эмоциями — это жить в шумном городе, где есть такой дворик и дом — вечером нажал кнопку — выбегает любимая девушка. 

Казалось бы – сегодня пришло время воспользоваться случаем, приготовиться к прыжку, сделать что-то другое (я не говорю новое, потому что все новое лежит в зоне «сом», а именно другое). И ничего не происходит. Одни ходят со с понурыми лицами, другие – с этой вечной претензией на лице, какая бывает у вчерашних провинциалов, третьи просто забывают лица дома, выходя на улицу. Кругом потрясающая импотенция, глаза, состоящие из одних белков, и холодные руки. И только челюсти – «жвалкжвалк». Во всем городе. В каждой гребаной подворотне. В каждой сраной квартире. Весь город превратился в одного толстожопого телезрителя, приросшего к каменному дивану и сипящему вечным похмельем: «А сёня чё по ящику? »