Длинные Афоризмы про мир и любовь

 Зачем мы любим?..Правда, странный вопрос. Он кажется нелепым, даже абсурдным. Но почему? Почему мы никогда об этом не думаем? Почему не спросим себя: Зачем ты любишь? Какой в этом смысл? Все в этом мире имеет какой-то смысл. В нем нет ничего бесполезного или случайного. Значит, такая цель должна быть и у любви… а мы не знаем ее.Прагматик скажет, что любовь — это просто физиология. Он скажет, что любовь нужна для продолжения рода. Но разве для продолжения рода недостаточно просто физического влечения? И как тогда быть с любовью к своим родителям, к близким, к Богу, наконец? Зачем возникает это чувство? Неужели недостаточно привязанности, уважения, восхищения? Почему любовь?Любовь приносит человеку страдания, но и в этом тоже должен быть какой-то смысл. Не может же быть, что и душевный труд, и страдания любящего лишены всякого смысла! Но так получается… Каждый знает это по своему опыту.Мучительный, изматывающий бег по кругу: пустота — любовь — мука — снова пустота и снова любовь.

Человек никогда не нарисует картину, превосходящую банальный узор инея на стекле или круги на воде в простой луже, когда идет дождь. Человек никогда не сочинит музыку, которая станет совершеннее, чем пение птиц за окном или стон ветра в пустыне. Человек никогда не напишет стихов более откровенных и трепетных, чем мягкий свет в глазах влюбленного мальчишки или дрожь пальцев умирающего старика. Но мы все же создаём Может быть потому, что любовь, одетая в наряд ярости или острой грусти, но всегда именно любовь, закипая в сердце, застывая чёрной смолой в глубине глаз неминуемо ищет выхода, выплеска вовне, разрывая грудь, оседая на кончиках кистей, падая в разбросанные ноты. Собирая в нас все самое лучшее, с болью и кровью отрывая истоки вдохновения от обнаженной души, безумно смеющейся или упершейся взглядом расширенных зрачков в видимую только ей бездну.

 мы были вместе. я забыл весь мир. я забыл все пространство вокруг. с каждым днем, с каждым часом я улыбался лишь от того, что вспоминал твою улыбку. а ты удивлялась как среди всех, ты была со мной. мы были вместе. ради тебя я начал читать книги, писал стихи, дышал с тобой одним воздухом, играл мысленные этюды ночью, полюбил сладкое еще больше. мы были вместе. слаще и нежнее тебя, не было никого на свете, каждой клеткой, каждым кусочком кожи каждым прикосновением я доказывал свою любовь к тебе. мы были вместе. ты научила меня всему, научила меня самому главному — ценить то, что у тебя есть и никогда не тратить время попусту. ты научила меня любить. мы были вместе. я обожал твои плечи, твой силуэт был моим самым любимым портретом твои губы были самые родные руки отражали всю легкость этого мира в такой маленькой планете в таком неясном городе все слова на витринах магазинов на крыше в взмахах крыльев птиц в голосах людей сливались в одно слово — ты. мы были вместе.

Я как-то сказала, что мало разбираюсь в любви — это неправда. Я знаю о любви очень много! Я видела её, наблюдала за ней целые столетия. Без неё смотреть на ваш мир было бы невыносимо. Все эти ужасные войны, боль, ложь, ненависть... Безумно хотелось отвернуться и не смотреть больше, но смотреть как люди любят друг друга — это здорово. Даже если удастся заглянуть в самые дальние уголки Вселенной, не найдешь там ничего более прекрасного, так что... Я знаю, что любовь возникает негаданно, но еще я знаю, что она может быть непредсказуемой, неожиданной, неконтролируемой и нестерпимой, и её можно очень легко спутать с ненавистью, и я хочу сказать, Тристан, что кажется, я тебя люблю... Мое сердце, мне кажется, оно вот-вот вырвется у меня из груди. Такое чувство, что оно не принадлежит мне, теперь оно принадлежит тебе. И если бы ты любил, в замен мне ничего не нужно: никаких подарков, никаких вещей, ни демонстрации верности, достаточно знать, что ты тоже меня любишь...

ПЕРЕРОЖДЁННЫЙЯ вчера родился на светИ увидел в окне,Как струится по небу рассветКак пылает небо в огне,Что нет в этом мире границ,Нет пределов и многоточийИ в полёте свободных птицТак свободно летят эти строчки.Сделав вздох, я ощутилЗапах свежего, домашнего хлеба,Запах леса, дождя, небесных светилЗапах синего, синего неба.У побед запах боли и роз,У мечты аромат ванилиА луна схожа с запахом грёзМеня запахи чувств, пленили.Вдруг услышал, как дышит мамаИ поёт далеко, далеко соловейХор детей, что в стенах храмаНежно смеётся звонкий ручей,Гул ветров и раскаты громаТишины, звук тишиныЗвуки памяти, у аэродромаТихий шепот идущей весны.Вкус нежного поцелуяЧто остался у меня на губахБудто кто-то тоскуя,Его подарил мне во снах.Провёл ладонью по простынеВ ней сохранилась любовь и теплоПрикоснулся к холодной стенеПоложил ладонь на лицоИ почувствовал тёплые слёзыОни стекали по моим щекамЯ никогда не знал что Боги,Так благосклонны к нам.Советую всем читать этот стих медленно, под музыку

 Таково ремесло писателя: его жизнь — водоворот лжи. Приукрасить для него — что перекреститься на красный угол. Мы делаем это, чтоб доставить вам удовольствие. Мы делаем это, чтоб убежать от себя. Физическая жизнь писателя, как правило, статична, и, пытаясь вырваться из этого плена, мы вынуждены ежедневно выстраивать себя заново. Тем утром я столкнулся с необходимостью придумать мирную альтернативу вчерашнему кошмару, при том, что в писательском мире драма, боль, поражение поощряются как необходимые для искусства предпосылки: если дело было днем — выпишем ночь, была любовь — устроим ненависть, безмятежность заменим хаосом, из добродетели сделаем порок, из Господа — дьявола, из дочери — шлюху. За участие в этом процессе я был неумеренно обласкан, и ложь зачастую просачивалась из моей творческой жизни — замкнутой сферы сознания, подвешенной вне времени, где вымысел проецировался на пустой экран, — в осязаемую, живую часть меня. 

нож в сердцеТы разбиваешь меня на куски, ты стираешь меня в пыль,Я умираю от тоски, и на душе у меня гниль.Моя любовь к тебе сильна, мои мысли в тебе живут,Ты мне в мире одна нужна, мои губы тебе не лгут.Но ты в сердце свой нож вставила, и медленно его убиваешь,И ты даже себе не представила и как болит оно, ты не знаешь,Я умру тихонько и медленно, не сказав тебе единого слова,Видно в жизни мне так намерено, чтоб я мучился снова и снова…И плакать нет смысла, глаза водой набирая,Надо мною смерть повисла, очень страшная и тупая,Но приму её с радостью чистою, это лучше чем муки любовные,Я её смело выстою, залижу раны кровные.Спасибо тебе родная, за муки и за страдания,Что ты есть такая и за понимание.Я не виню тебя, нет у меня причины,И не вини себя после моей кончины…

ВерьОбидно мне за наше поколенье,обидно мне за этот мир.Обидно мне что деньги правят миромУ кого их больше, тот и знаменит.Обидно мне, что те кто любит насобычно нами не всегда любимы.Обидно за зеленый лес,который на дрова срубилиОбидно мне, что скоро мы забудемо всех героях мировой войныО всех легендах былого поколеньяо всех Персеях нашей родины-страны.Но,несмотря на эти беды,Мы все живем, и дальше будем жить.Так давайте на минуту все забудемо том что мучает весь этот мир.Давайте вспомним детство наше молодоеКак мы не знали что такое месть,не знали что такое горе,не знали что такое смерть.Но верю я наступят времена,Когда любовь верх возьмет над этим миромИ все мы дружно вспомним и простимВсех тех из-за кого живем мы в этом миреС.К.

— Что такое любовь? Желание? — тихо осведомилась девушка, пытаясь понять. — Желание — это лишь одна из составляющих частей любви. Желая кого-то, ты стремишься к обладанию телом, а любя — к обладанию душой. Когда любишь, — попыталась я объяснить ей, — ты хочешь быть рядом с любимым человеком. Стремишься дышать с ним одним воздухом, потому что без него ты задыхаешься; хочешь прожить с ним жизнь и воспитать внуков. Это когда ты чувствуешь его боль как свою и горе делится на двоих, а радость умножается многократно. Когда любимый дарит тебе всего лишь цветы, а кажется, что он подарил тебе весь мир. Когда тебе не нужна предоставленная свобода, потому что единственно правильное место — это рядом с ним.

все происходящее ныне отнюдь не ново. Все это уже случалось много раз. Ложь, вероломство, убийство, варфоломеевские ночи, коррупция, порожденная жаждой власти, нескончаемые войны История человечества была написана слезами и кровью, и среди тысяч обагренных кровью памятников сильным мира сего лишь изредка встречается один, осиянный серебристым светом. Демагоги, обманщики, братоубийцы и отцеубийцы, упоенные властью себялюбцы, фанатики и пророки, мечом насаждавшие любовь к ближнему; во все времена одно и то же, во все времена терпеливые народы натравливались друг на друга и бессмысленно творили убийства во имя императора, во имя веры, во имя коронованных безумцев Этому не было конца.

— Я верю в то, что этот мир был создан с любовью, — наконец, тихо ответила я, находясь под перекрестом настороженных взглядов. — Верю, что земля, по которой мы ходим, живая. Верю, что она чувствует боль точно так же, как и мы. И верю в то, что каждая рождающаяся в ее недрах Тварь должна быть уничтожена. Земля для меня как мать, Ваше Преосвященство. Она бережет нас. Заботится. Снабжает нас всем, что необходимо для жизни. Она родит для нас поля. Я отношусь к этому миру с почтением и благодарностью за то, что он меня так неожиданно принял. Я не видел того, кто его создавал, и что за сила дает ему жизнь. Но уверен, что существование Невирона противно самой ее сути.

В твоих глазах нелепость и обман. В них солнца нет, а только шорох листьев. И почему к тебе стремлюсь сама? На зов мечты, ценой самоубийства? Зачем к тебе из мрака пустоты Стремлюсь в мир хаоса, отдав все за объятье? Связав себя тобой, на край своей мечты Иду к тебе, хоть ты мое проклятье? Ты — кара для меня, я — твоя ночь без звезд. Любовь для нас с тобой осознанно — ошибка. И только в темноте для нас построен мост, Где чувств водоворот — придуманная пытка. Нам вместе быть нельзя, но и забыть нет силы. Прощай, — я прошепчу, а ты в ответ: Привет. Есть край у всех дорог — надгробие могилы. Есть край у всех дорог, а вот у нашей нет.