Старые Афоризмы про королей

В судьбе людей, физически или духовно совершенных, есть что-то роковое – точно такой же рок на протяжении всей истории как будто направлял неверные шаги королей. Гораздо безопаснее ничем не отличаться от других. В этом мире всегда остаются в барыше глупцы и уроды. Они могут сидеть спокойно и смотреть на борьбу других. Им не дано узнать торжество побед, но зато они избавлены от горечи поражений. Они живут так, как следовало бы жить всем нам, – без всяких треволнений, безмятежно, ко всему равнодушные. Они никого не губят и сами не гибнут от вражеской руки Ты знатен и богат, Гарри, у меня есть интеллект и талант, как бы он ни был мал, у Дориана Грея – его красота. И за все эти дары богов мы расплатимся когда-нибудь, заплатим тяжкими страданиями.

 Граф: — Тебе надо было бы заняться под моим руководством политикой. Фигаро: — Да я её и так знаю. Граф: — Так же, как английский язык, — основу! Фигаро: — Да, только уж здесь нечем хвастаться. Прикидываться, что не знаешь того, что известно всем, и что тебе известно то, чего никто не знает, прикидываться, что слышишь то, что непонятно, и не прислушиваться к тому, что слышно всем; главное прикидываться, что ты можешь превзойти самого себя; часто делать великую тайну из того, что никакой тайны не составляет; запираться у себя в кабинете только для того, чтобы очинить перья, и казаться глубокомысленным, когда в голове у тебя, что называется ветер гуляет худо ли, хорошо ли разыгрывать персону, плодить наушников и прикармливать изменников, растапливать сургучные печати, перехватывать письма и стараться важностью цели оправдать убожество средств. Вот вам и вся политика, не сойти мне с этого места. Граф: — Э, да это интрига, а не политика!

 Знаете, есть две бедности. Одна бестрашно ходит по улицам в лохмотьях и повторяет, сама того не зная, историю Диогена, скудно питаясь и ограничиваясь в жизни лишь самым необходимым; быть может, она счастливее, чем богатство, или по крайней мере хоть не знает забот и оберегает целый мир там, где люди могущественные не в силах обрести ничего. И есть бедность, прикрытая роскошью, бедность испанская, которая таит нищету под титулом; гордая, в перьях, в белом жилете, в желтых перчатках, эта бедность разъезжает в карете и теряет целое состояние за неимением одного сантима. Первая — это бедность простого народа, вторая — бедность мошенников, королей и людей даровитых. 

Непредсказуемый, как оголодавший лев, он мог напугать кого угодно, однако он никогда не вгрызался мне в глотку, а всего лишь облизывал меня, и если иногда его язык был слегка грубоватым, то это стоило того, чтобы шагать рядом с королем джунглей.

 В доме своём — король королем. 

Даже принцессы могут стать рабами, когда умирает король.

Нарушение моды королями становится модой для их подданных.

 Новость о битве при мысе Писсардо пришла в Париж в середине июля, во время последнего праздника, который король давал накануне отъезда Лоррейн. Флот де Вивонна был атакован у берегов Сицилии турецкими галерами, во главе которых стоял изменник — алжирец по имени Рескатор. Сражение скорее всего напоминало перестрелку. Но два корабля из двадцати все же потанули. 

 А наш король — ничтожество! Он знает способ казни: Как учинить безбожество Путём богобоязни! 

Когда игра заканчивается, король и пешка падают в одну и ту же коробку.

ШутСмех, блеск, маскарад.Я не жаждую наград.Нет медалей за мой труд,Ведь я лишь придворный шут.Что король мой захотел,То и будет мой удел.Смех всегда вокруг меня.Не смешно - виновен я.Я всегда, везде смешон,Но внутри опустошен.У меня внутри лишь боль.Сердце требует покой.Маска на мне шутника.Сердце воет, в нем - тоска.Я хочу нормально жить,Не хочу по-волчьи жить.Жизнь моя не так легка,Но живу вот так пока:Смех, блеск, маскарад.Я не жаждую наград.Нет медалей за мой труд,Ведь я лишь придворный шут.