Длинные Афоризмы про думать

 Человек — единственный вид, испытывающий постоянные проблемы, связанные с ритуалом ухаживания, брака и воспроизводства. Другие виды справляются с этим естественно и спокойно. Возьмите для примера осьминога. Это простое животное с крохотным мозгом. Но осьминоги никогда не ссорятся относительно различий между самками и самцами, их не волнуют вопросы лидерства. У самок в определенное время возникает сексуальное желание, и самцы-осьминоги окружают ее, вытягивая свои щупальца. Самка выбирает того, чьи щупальца покажутся ей наиболее привлекательными, и дает ему зеленый свет. Она никогда не станет обвинять его в том, что он уделяет ей мало внимания, и никогда не станет думать о том, так ли он заботлив к ней, как она по отношению к нему. Никакие тещи и свекрови не станут давать ей советы, самку осьминога не волнует, выглядит ли она толстой. И она никогда не станет обвинять самца в том, что у него маленькие щупальца. 

— Джеррах. — Хаят. Хаят, я принял решение. — Какое? — Я поеду туда, куда и ты. Не то, что в Измир, даже на другой континент. — Никуда не нужно переезжать. — Как не нужно!? Хаят, я тебя люблю! Не понимаешь? Я тебя люблю! — Выслушаешь меня? — Нет, не могу, не буду слушать. Ты на яхте сказала, что уезжаешь и не выслушала меня. — Я думала, Корай позвонил и сказал тебе, но я... — Разве я в состоянии смотреть, кто мне звонил, Хаят? Сейчас только ты меня волнуешь. Хаят, если ты уедешь... Если уедешь, оставив меня... Я боюсь стать затонувшим кораблем. Я столько времени держался в шторм, но... Если ты уедешь, я потону. — Джеррах... — Хаят... Я очень изменился. Правда. Я меняюсь. И буду меняться. Даже диплом собираюсь получить в этом возрасте, взгляни же. Хаят, мне даже понравился человек, которого столько лет ненавидел. Но если ты уйдешь, ты заберешь всё. — Я никуда не уезжаю. — Правда? — Я не уеду. Я остаюсь.

воспоминания..........все воспоминания о них не просто говоритькаждый день все вспоминал я, но лучше мне забыть.не видеть больше образ твой, не проникал чтоб в душуи каждый день один лишь смех ее я громкий слышу.не вижу смысла я во всем не вижу больше вместе насне вижу больше в небе солнца хотя и думал каждый часлишь о тебе родная, верь, но ты не вериш в это все жехочу чтобы ты знала что ты насвете всех дорожевозможно будем еще в месте,факт отрицать не стоитне будет больше боли и облака любовью нас накроют.закроем старую мы книгу, начнем все с чистого листазыбыты будут все обиды и не вернутся никогда.но это лишь мечты в реале будет по другомунайдеш себе другого только куда ведет эта дорогаи еще много будет их но таких как я не будетесли я не прав пускай меня осудят люди.воспоминания сильно давят плечивсе хочется забыть а ведь тогдабыла у нас любовь она увы не вечнаопять ушла из сердца навсегда

Нет на земле человека без греха… — твердо говорил отец Антоний. «Какая убийственная убежденность! — с ужасом думала она. — А вдруг все-таки есть такой человек? Где-нибудь? Разве это можно проверить?» — Вот почему надо неустанно себя обличать. Только так мы сумеем остаться с Богом. Я вообще думаю, что муки ада не в шипящих сковородках, как рисуют иногда, а в богооставленности. — Нет ничего мучительней для человека, — продолжал отец Антоний, — чем остаться одному, без Бога. На земле это невозможно в полной мере, на земле до последней минуты Господь рядом, Господь надеется и ждет, что человек все же обратится к Нему, все же взглянет на небо, но в вечности, в вечности — иные законы. Хотя, конечно, и в этом мире вспыхивают иногда страшные отблески, приоткрывается завеса, и бывает, что человек может ненадолго испытать свою Голгофу, когда оставляет даже Отец… — он замолчал.

Ваша шляпа с пером .( Шуточные стихи с лёгкой иронией.)Вы смешны и нелепыВ этой шляпе с пером.Будто запах из склепа,Ваш дешёвый arom.В клетку-синее с красным-Тронут молью жилет.Пусть гадают, (напрасно !)Где висел столько лет .Эти брючки в полоску-Сине-жёлтая блажь.Из весёлого лоска Адюльтера меланж .Туфли с видом подранка,Грубой выделки кож .Помнят, думаю, ФранкоИ высоких вельмож .В скользком , хитреньком взоре(Глазки,кстати ,косЯт)Бандероль от Пандоры-Куча всяких бесят .Отменяются встречиВ переулке кривом .Мне так нравились речи,Ваша шляпа с пером .P.S. Немного истории...Почти 3 года по пути домой я проходила по старому узкому переулку в центре Хереса. Пожилой испанец именно в описываемом мною наряде каждый вечер встречал меня и шёл позади , нашёптывая ну очень приятные фразы . Год назад я изменила свой маршрут . Вспомнила сегодня его ...Кого встречает теперь ?

Что, если на самом деле все без исключения были правы? Аристотель и Платон, Давид и Голиаф, Гоббс и Локк, Гитлер и Ганди, Том и Джерри. Может, в этом есть какой-то смысл? Но потом я вспоминаю о своей матери и думаю, что нет, правы не все. Если перефразировать физика Вольфганга Паули, она даже и неправа не была. Может быть, вот на какой стадии развития пребывает наше общество теперь, в начале двадцать первого века: мы более чем неправы. Люди девятнадцатого столетия были неправы в общих чертах, но мы умудряемся их переплюнуть. У нас теперь есть принцип неопределенности и теорема о неполноте, и философы, которые утверждают, что мир превратился в симулякр — копию без оригинала. Мы живем в мире, в котором не может быть ничего реального; мире бесконечных замкнутых систем и частиц, которые могли бы делать все, что ни пожелаешь (но, вероятнее всего, не делают).

Из представления о том, что пространство и время образуют замкнутую поверхность, вытекают также очень важные следствия относительно роли Бога в жизни Вселенной. В связи с успехами, достигнутыми научными теориями в описании событий, большинство ученых пришло к убеждению, что Бог позволяет Вселенной развиваться в соответствии с определенной системой законов и не вмешивается в ее развитие, не нарушает эти законы. Но законы ничего не говорят нам о том, как выглядела Вселенная, когда она только возникла, – завести часы и выбрать начало все?таки могло быть делом Бога. Пока мы считаем, что у Вселенной было начало, мы можем думать, что у нее был Создатель. Если же Вселенная действительно полностью замкнута и не имеет ни границ, ни краев, то тогда у нее не должно быть ни начала, ни конца: она просто есть, и все! Остается ли тогда место для Создателя?…

Старина Уилл ждал очередного чудовищного творения, вышедшего из-под пера своего юного друга, то есть меня, и наконец, получив его, с насмешливым интересом выпятил губы и углубился в чтение. Закончив, кивнул и возвратил написанное в руки автора. Пристроившись на краешке стула у ног великого человека у себя в комнате или в его квартире на Риверсайд-драйв, я восторженно ждал вердикта и, не получив ничего, кроме кивка, пролепетал, невольно краснея: — Ну как, что ты думаешь? Хаббард снова величественно кивнул, словно Будда, вышедший из нирваны, чтобы снизойти до уродливых нелепостей жизни, соединил кончики пальцев, взглянул на меня поверх них и изрек: — Неплохо, неплохо. — А… поконкретнее? — Ну… — Он снова выпятил губы и с иронией взглянул на стену, словно приглашая разделить юмор ситуации. — Вообще-то я не думаю. Мне просто нравится, вот и все.

Невысокий и коренастый, с некрасивым лицом, он казался порядочным парнем. Рассудительный, благоразумный, исполненный сознанием долга… но не из тех, что заставляют девичье сердце биться чаще. А Дейенерис Таргариен, кем бы ещё она ни являлась, всё же была юной девушкой, как она и сама себя называла, когда ей хотелось разыграть невинность. Как и полагается доброй королеве, Дени в первую очередь думала о народе – иначе никогда бы не вступила в брак с Хиздаром зо Лораком – но в глубине души до сих пор жаждала поэзии, страстей и смеха. «Ей хочется огня, а Дорн послал ей землю». Можно делать припарки из лечебной грязи при лихорадке для снятия жара. Можно посадить семена в почву и вырастить урожай для того, чтобы кормить детей. Земля будет питать вас, тогда как пламя только охватит, но глупцы, дети и юные девушки всегда выбирают пламя.

Пусть думаем что мы сошли с ума.Когда же это все произошло И вспомним мы с тобой сейчас едва ли-Скорее двадцать лет назад…. Тогда…а мы с тобой об этом и не знали…Могли не знать по молодости летО том, что происходит между намиНе думали что этот теплый светРастает быстро в утреннем тумане.В плену восторгов, горестей и бедСтрастей плену мы эти годы находились-Как часто жизнь нас ставила под плетьСказав себе - они влюбленными родились…Теперь же по иному - жизнь играСыграть пытается над нами шутку злуюИ разведя по разным сторонам Заставила терпеть и боль чужую…А мы с тобой совсем не устаем…Не замечая даже хмурых подозрений…Свою любовь огромными глотками пьемВ источнике всех бед и преступленийПусть думаем, что мы сошли с ума Хотя теперь совсем это не важно…Важней что б не пришла туда зимаВ те отношения возникшие однажды!

Конечно, театр — не осколок, не зеркало жизни... Всё-таки не зеркало. В буквальном смысле слова он не отражает действительности. Может быть, с большим правом его следует уподобить системе кривых зеркал, по-своему отражающих жизнь? Потому что он может показать то, чего нет на самом деле. Вернее, есть, конечно же есть, только по каким-то причинам сегодня, скажем так, это не отчетливо видно... В наши дни иной раз думаешь, что ни верности, ни любви, ни здравого смысла нет, есть только беспощадность, жестокость, животные инстинкты и больше ничего. Так вот театр в ответ на такие сомнения кричит: «Нет! Нет! Нет! Посмотрите внимательнее, есть и другое — только надо это видеть. Есть верность, только надо в это верить. Есть и любовь, только надо полюбить». Поэтому театр сегодня — это спасательный круг общества...

Возможно, я подхожу своей семье не так идеально, как вы – круглые колышки в идеально круглых лунках. В нашей семье колышки и лунки приходится обстругивать, потому что раньше они стояли в других местах и к тому же их заклинило и они слегка покосились. Но дело вот в чем. Я кое-что понял, когда папа сел и сказал, что рад меня видеть, и у него увлажнились глаза: да, мой отец козел, но он мой козел, и другого козла у меня нет. И, ощущая тяжесть ладони Джесс, когда она сидела у моей больничной койки, слушая, как она пытается не расплакаться в трубку при мысли о том, чтобы оставить меня здесь, и глядя, как моя младшая сестра, которая изо всех сил храбрится насчет этой истории со школой, хотя даже мне понятно, что ее мир рухнул, я понял, что в мире есть место, где я свой. Думаю, я свой среди них.