Старые Афоризмы про убийц

Блаженно рябчика жуём, не зная кто его убийца.

- Нельзя вскрывать чужие письма. Это преступление. - Прямо так и вижу – я в списке смертников, в ожидании смертельной инъекции. Массовый убийца, который прикончил 48 младенцев и сожрал их, спрашивает, за что меня казнят. И я говорю – «за то, что вскрыл письмо Бена».

 Ты подозреваешь трех человек. Как узнать, кто из них убийца? Запри всех троих в камере на ночь. Который на утро будет спать тот—то тебе и нужен. Он спокоен, он знает, что попался. 

 Я всегда искал в знакомых долю неуверенности, не то чтобы очевидную жажду смерти, но нечто вроде апатии к жизни. Последние годы создано много описаний стереотипа убийцы, ряд списков и схем, призванных воссоздать характер закоренелого душегуба. А как насчет типажа идеальной жертвы? Они ведь существуют так же, как и мы, и неумолимо движутся к своей гибели 

– Арбузы, арбузы! Кусками! – Вода, вода, ледяная вода! – А вот – ножи для убийц! Кому ножи для убийц?! – Цветы, цветы! Розы! Лилии! Тюльпаны! – Дорогу ослу, дорогу ослу! Посторонитесь, люди: идет осел! – Подайте бедному немому! – Яды, яды, свежие яды!

Кампания в СМИ вокруг холокоста изображает евреев совершенно невинными жертвами, а неевреев — морально ущербными и ненадежными людьми, которые при определенных обстоятельствах легко могли бы стать нацистскими убийцами. Такое искаженное изображение в своих целях призвано укреплять еврейскую групповую солидарность и самосознание. Главный урок истории о холокосте для евреев заключается в том, что неевреям никогда нельзя полностью доверять. Мол, если даже такой культурный и просвещенный народ как немцы мог повернуть против евреев (таков ход мысли), то, разумеется, ни одной нееврейской нации никогда нельзя полностью доверять. Холокост призван по идее воспитывать в евреях презрение ко всему человечеству.

Если точность – вежливость королей, то вежливость – прерогатива убийц.

 (из базы данных компьютера): Шеф: — Вы знаете, что его старший брат — Дин, умер и был убийцей? Дин: — Ах, да, Дин, паршивая овца… но красавчик! 

С точки зрения здравого смысла историю человечества не понять. Разве Кант, Аверроэс, Сократ, Ньютон, Вольтер поверили бы, что в двадцатом веке бичом городов, отравителем легких, свирепым убийцей, объектом обожествления станет жестянка на четырёх колесах, а люди предпочтут погибать в ней, каждую пятницу устремляясь лавиной за город, вместо того чтобы спокойно сидеть дома?

- Может, ты маньяк убийца или планируешь им стать? - Пока нет, но я меняю свои хобби.

 Первым пунктом в списке приоритетов охотников идет истребление зла, но пунктом 1а уточняется, что это должно быть действительно зло. Не все так просто. Кое в чем нужно полагаться на охотничьи инстинкты, но надо уметь и вовремя затормозить, чтобы не превратиться в обычного убийцу. 

Однако подобная игра обрекает убийцу на провал. В действительности он страстно жаждет известности. Но анонимная известность – сущая мука, убийца горько разочарован. Приходит миг, когда нельзя дольше безнаказанно оставаться в центре внимания – а без новых преступлений слава меркнет... Порочный круг замыкается, и преступник вынужден вновь убивать, убивать, убивать.