Афористика как литературный жанрЗолотая осень Русской литературыУнылая пора! Очей очарованье!Приятна мне твоя прощальная краса - Люблю я пышное природы увяданье, В багрец и в золото одетые леса. А. С. ПушкинТворческое занятие искусством - это единственный вид деятельности, позволяющий детально исследовать этические и эстетические закономерности общественного развития. А постижение этих морально - идеологических аспектов нашего бытия играет немаловажную роль, как в судьбах отдельных личностей, так и человечества в целом. Соприкасаясь с произведениями искусства, культурный человек получает удовольствие потому, что обогащает себя новыми необходимыми ему знаниями. Приобщение к миру прекрасного, по сути своей, является актом сенсуального, чувственного познания окружающей нас вселенной. Однако подлинное искусство способно развиваться, лишь находясь в лоне живой исторической культуры.
Вы знаете интересные афоризмы?
Поделитесь ими с нами!
Вы здесь
Длинные Афоризмы про деревья
Скинь со спины поклажу долга, по чести действовать учась. Зачем откладывать надолго? Срок правосудию — сейчас! Как счастья выпросишь у неба и счет предъявишь бытию, Когда во мрак уводишь слепо звезду счастливую свою. О человек! Ты разве ликом подобен ангелу? — Отнюдь! В благотворении великом подобен ангелу пребудь. В новруза день благоуханный в степи ты видишь неспроста, Как распускаются тюльпаны, и каждый — яркая звезда! Тюльпан блистающий, ликуя, звезде подобен почему? — Он принял форму не другую, а ту, что надобна ему. А ты, разумный, почему же не подражаешь тем, кто прав, И образы берешь похуже, высокоправпых не признав? Нарцисса золото червогшо и серебро его бело, — Как Искандарова корона, земли созданье расцвело! И померанец благовонный подобен царскому венцу, — Плодами, цветом, пышной кроной он славе цезарской к лицу. Но гордый тополь жаждал славы и свысока на мир глядел, — Он прогадал — сереброглавый: ему — бесплодия удел.
Чем только не нагружают они свое утлое суденышко, заваливая его до самой верхушки мачты! Тут и нарядное платье и огромные дома; бесполезные слуги и толпы светских знакомых, которые ценят вас не дороже двух пенсов и за которых вы не дадите и полутора; пышные приемы с их смертной тоской; предрассудки и моды, тщеславие и притворство, и — самый громоздкий и бессмысленный хлам! — опасение, что о вас подумает ваш сосед... Все это хлам, старина! Выбрось его за борт! Он делает твою ладью такой тяжелой, что ты надрываешься, сидя на веслах. Он делает ее такой неповоротливой и неустойчивой, что у тебя нет ни минуты покоя, ни минуты отдыха, которую ты мог бы посвятить мечтательной праздности; тебе некогда взглянуть ни на легкую рябь, скользящую по отмели, ни на солнечных зайчиков, прыгающих по воде, ни на могучие деревья, глядящие с берегов на свое отражение, ни на зеленые и золотые дубравы, ни на волнующийся под ветром камыш, ни на осоку, ни на папоротник, ни на голубые незабудки.
Минута в прошломВ весёлом смехе проходящих мимо школьницЯ вдруг узнал, что 20 лет назадТаким же смехом осыпали мы прохожихЧто даже слёзы появились на глазах.Мечты, воспоминания проплывалиИ как-то незаметно для себяВдруг вспомнил, как мы песни распевалиИ с криком разбегались от дождя.Как мы вдвоём под деревом стоялиИ чувства непонятные со мнойМне по-особенному сердце щекоталиИ мне хотелось пригласить тебя домой.Ты мне тогда сказала, не замёрз ли?И вот тогда я вдруг впервые приобрёлТо новое, особенное чувство, что ли!Мы называем это- первая любовь!Тогда над нами небо потемнелоИ ливень хлынул будто из ведра,А ты стояла скромно в платье белом,А я готов был мокнуть до утра.Я вспоминал, как я тогда впервыеПрижался и коснулся твоих губ.Я помню чувства те и кудри золотыеИ нежность, ласку твоих тёплых рук.Ушли подростки, и воспоминания с ними,А я как будто в прошлом побывал;Как будто это был мираж пустыниИ это сон прекрасный был и миновал.Источник
Ода о любвиТы подарила любовьВ минуты ненастья,Как аист в семьюНесешь частичку их счастья...Держась за рукиШагали сквозь зеленую листвуЯ таял в нежности Подобно волшебствуБегая по полюСрывая для тебя ромашки, Вокруг щебеталиЕле заметные пташкиА ты все вредничалаНе давая себя целовать,Но я настырный балван И не желал больше ждатьКогда возвращались под вечер Мы святились от счастьяКак две новых звездыРодились в одночасьеА проснувшись утромЯ понял что, наконец, то любимыйА не как черный кот Вечно всеми гонимыйИ все бы не чеНо мы расстались с тобой!Видно наше время пришлоВесь мир мне чужойБессонные ночи с корвалолом в рукеСомкнуть не могу глаз все мысли о тебеХотел тебя я увидеть и крепко обнятьИ все что на сердце прямо сказатьМол, люблю и страдаю И в сердце тоскаНо я опадаюКак с деревьев листва По тем временамКаждый день я скорблюПрости дорогая,Но я до сих пор тебя люблю!
Из прошлого...оттуда...Зачем с обугленным нутром...От времени..в броне,Стучусь я сердцем в отчий домЛишь..в черно-белом сне?..Туда,где живы мать с отцом...Дым горький из трубыВдыхаю сладко детским ртом..Где на крыльце грибы...Где сена дивный аромат,И молока парнОго...Где самодельный самокатИз дерева сырого...Где батя мой лопатой "в штык"На глубину копает,А я--отличник и мужик,Который понимает,Как рыть картошку,сено "стричь",И в дом "тепло давать"...Трудом мне дали все постичьМои отец и мать...А я на лыжах по лыжнеОпять кругИ мотаю..А пригодится это мне?-Пока еще не знаю.Девчонки первой поутруЯ слезы вытираю,Да,я вернусь,как отслужу..Когда вернусь?-Не знаю...А за околицей,холмАми,Да на дороге "наизнанку"Лежит отец мой рядом с мамой-Водитель...санитарка..Гранита глыбы в их ногах-"Березки русской".."Дуба"...Я просыпаюсь..весь в слезахИз прошлого...оттуда...
А помнишь.....А помнишь, неба нашего глаза,Его небесные касанья,Как ветер гладил волоса,Полёт,восторг, очарование??Мы нежно трогали краяВуали облаков воздушных,Мы знали, что в низу Земля,Ждёт возращенья упорхнувших.Полёт свободный, Наш полёт!К кольцу не в силах Прикоснуться,Ведь купол весь восторг убьёт,Заставит медленно вернуться.Ты помнишь в небе громкий смех?Ты даже шёпот ясно слышал,Когда шептала:-" Будь со мной."Скользящий взгляд по "мини-крышам"?Как под ногами вновь земля,В рюкзак укладываем Крылья,Молчим, молчаньем сентября,Упасть боимся в подземелья.Потом гитара, старый парк,И бесконечность разговоров,Деревья прятались во мрак,И слышен каждый тихий шорох.А помнишь тёплый тот рассвет,Как небо приоткрыло веки,Как слали мы ему привет,Тонули в счастье, словно дети?......
ГадалкаПод сенью деревьев в таинственном парке,Чуть жмурясь от бледного трепета звёзд,У бюста Гекаты колдунья-гадалкаРисует на карте судьбы моей мост.Он словно в тумане. Пока ненадёжен.Под ним ледяная чуть дышит вода:Вот пойманы звёзды в стальные мерёжи,Качаются плавно туда и сюда…Рисует гадалка два берега ровных:На правом - весь день от зари до зариКухарка печёт пироги на жаровне.И вместо приправ сыплет сладость любви.На береге левом красивый и статныйКуёт моё счастье шаман и кузнец:В каменьях, в узорах я вижу булатный,Рождённый огнём чудо-меч-кладенец.Гадалка хитра…И, рисуя пейзажи,Дарует мне выбор. Но я меж огней.О, как шаток мост! И туман в десять сажен…А сердце клокочет и шепчет: «Смелей!».
На опушке Волчьего Леса Бран повернулся в корзине, чтобы еще раз взглянуть на замок, где прожил всю свою жизнь. Дым еще поднимался в серое небо, но не в большем количестве, чем шел бы из труб Винтерфелла в холодный осенний день. Амбразуры кое где почернели от копоти, там и сям зияли прогалы на месте обвалившихся зубцов, но издали ущерб казался не таким уж большим. За стенами, как много веков подряд, торчали верхушки зданий и башен — кто бы подумал, что замок разграблен и сожжен? Камень крепок, — сказал себе Бран, — корни деревьев уходят глубоко, а под землей сидят Короли Зимы на своих тронах. Пока они существуют, существует и Винтерфелл. Он не умер, он просто сломан, как я, — я ведь тоже жив.
Но дерево не дерево, покуда никто не увидал его как чудо и не сумел как дерево наречь, — без тех, кто раскрутил пружину–речь, которая не эхо и не слепок, что лик Вселенной повторяет слепо, но радованье миру и сужденье и вместе с тем его обожествленье, ответ всех тех, кому достало сил, кто жизнь и смерть деревьев ощутил, зверей, и птиц, и звёзд, — тех, кто в темнице засовы тьмы подтачивает, тщится из опыта предвестие добыть, песок значений моя, чтоб намыть крупицы Духа, — тех, кто стал в итоге могучими и сильными, как боги, — кто, оглянувшись, увидал огни там эльфийских кузниц, скованных гранитом, и увидал на тайном ткацком стане из тьмы и света сотканные ткани.
ВОТ И СБЫЛОСЬВ цене любви висячие замки.Листами на искусственных деревьях.Быть может, возрождён обычай древний?Соединят ли кольца две руки?Ключи не деньги. Прячут ли в чулки?Хранятся в сейфах, крохотных шкатулках.Лишь отпоют салюты ночью гулко,Ты думаешь: - Есть лучше женихи.И с туфелькой хрустальной утром принц,Ухоженный и вежливый приснится.Но жизни перевёрнута страница.Да кто падёт перед тобою ниц?Жужжанье бритвы строго по утрам.Омлет на завтрак, рисовая каша,Овсянка или гречка. Жизнь ты наша…О, мамочка, хвала твоим борщам!А у него тоска по пирожкам.- Я ведь работаю. Ты в курсе, милый!- Чтоб замуж выйти, приложила силы!Привыкнешь. Потерпи, душа, пока.
Открытый заговор против Бога и человека, который включает в себя порабощение большинства людей, оставшихся на этой земле после войн, бедствий и массовых убийств, действует особо не скрываясь. У разведчиков есть правило: лучший способ что-нибудь спрятать – положить это на видном месте. Например, когда в 1938 году Германия хотела скрыть информацию о своем новом суперистребителе «Мессершмидт», самолет был показан на Парижской авиационной выставке. В то время как секретные агенты и шпионы собирали и передавали сведения через тайники в дуплах деревьев и кирпичной кладке, информация, за которой они охотились, лежала у них прямо под носом.
Боже мой, по вечерам они зажигают свет в клубе, они включают радиолу, они пьют кефир, они пьют безумно много кефира и ночью, при луне, бросают бутылки в озера — кто дальше. Они танцуют, они играют в фанты и в бутылочку, в карты и в бильярд, они меняются женщинами, а днем в своих лабораториях они переливают лес из пробирки в пробирку, рассматривают лес под микроскопом, считают лес на арифмометрах, а лес стоит вокруг, висит над ними, прорастает сквозь их спальни, в душные предгрозовые часы приходит к их окнам толпами бродячих деревьев и тоже, возможно, не может понять, что они такое, и зачем они вообще
Страх возникает, когда теряешь уверенность в том, что ты это ты. Если я жду известия, которое может осчастливить меня или привести в отчаяние, я словно выброшен в небытие. Пока я пребываю в неизвестности, мои чувства и мое поведение — всего лишь преходящая личина. Время, секунда за секундой, перестает созидать — подобно тому как оно созидает дерево, — ту самую личность, которой я стану через час. Это неведомое «я» идет мне навстречу извне, словно призрак. И тогда меня охватывает страх. Дурная весть вызывает не страх, а страдание — это совсем другое дело.
ОсеньЧертила осень на земле листьями узоры,бабьим летом в октябре, спорила с зимой.Обитатели лесов проверяли норы,утепляя их внутри павшею листвой.Над землёй кружила грусть по теплу и свету,мелким плакала дождем нам за воротник,тихо падала листва, дань отдавши лету,перелётных птичьих стай удалялся крик.Замедлялся жизни бег, грустная пора,тускнел закат за горизонтом исчезая.С тишиною опустевшего двора,осенней дымкой медленно сгорая.В саду деревья, потерявшие листву,с редкими осенними плодами,закрой глаза, как будто наяву,всё это снова происходит с нами.
Счастье ежедневно... Глобальное счастье быстротечно, оно соткано из воздуха и словно воздушный шарик, набирая скорость, улетает ввысь... а ежедневное... оно прячется за звуками музыки, за +5 градусов, в ветках остывающих деревьев, в золоте лучей солнца... ежедневное счастье кроется в нашей улыбке... вот что важно, а улыбку создают ежедневные мелочи, которые вокруг... просто нужно улыбнуться и вдохнуть, глубоко и медленно выдохнуть, а потом еще, еще и еще... и тогда их можно очень четко разглядеть вокруг себя... чтобы быть счастливыми.
Человек слова и дела. Различать их не менее важно, чем то, кто друг тебе самому, а кто — твоему положению. Плохо, когда в делах неплох, да в речах нехорош; но куда хуже, когда неплох в речах, да в делах нехорош. Словами нынче не насытишь, слова — ветер; любезностями не прокормишь — учтивый обман вроде охоты на птиц с зеркальцем, когда их ослепляют. Только тщеславный сыт воздухом. Слова имеют цену как залог дел. У трухлявого дерева нет плодов, одна листва — вот и различай, от кого польза, а от кого тень. — Грасиан-и-Моралес
Один мудрец обратился к жене султана с просьбой: — Похлопочи за меня перед мужем о моем деле! Она ему ответила: — Вместо того чтобы просить меня о том, чтобы я ходатайствовала за тебя перед султаном, обратись к нему лично, и он выполнит твою просьбу. Мудрец ей возразил: — Нет, моя повелительница. Когда верхние ветки усыпаны фруктами, то, для того чтобы достать их и съесть, надо взяться за дерево у корня и потрясти его. Этим он намекал на то, что, хотя мужчина и главенствует над женщиной, лучше все же действовать через нее.
Я несу твое сердце в себе... Твое сердце в моем. Никогда не расстанусь я с ним И куда ни пойду, Ты со мной, дорогая! Все дела и поступки мои Разделю я с тобой, моя радость. Я судьбы не боюсь – Ибо ты мне судьба и звезда. Мне не нужен весь мир – Ты мой мир, Моя истина и красота. Это тайна, известная многим. Это корень корней, Ствол стволов, Небо небес, Дерево именем жизнь, Растущего выше мечтаний души И ума дерзновений. Это чудо, хранящее звезды от смерти... Я несу твое сердце... Твое сердце в моем...
лучше просто начать а я уже начал. скажите, неужели в самом деле, неужели можно быть несчастным ну что такое моё горе и моя беда, если я в силах быть счастливым как можно пройти мимо дерева и не быть счастливым, что ты видишь его. а говорить с человеком и не быть счастливым, что ты любишь его а сколько вещей, на свете, на свете, таких прекрасных, что посмотрите на ребёнка, посмотрите на Божью зарю, посмотрите на травку, как она растёт посмотрите в глаза, которые на Вас смотрят и так вас любят.
Но ведь подумать только, как много мы тратим сил на то, чтобы прятаться друг от друга, как боимся, чтобы люди не распознали, кто мы такие на самом деле. А теперь стало ясно, кто мы и что, — пятеро дуралеев на дереве. И это — большая удача, если только суметь ею воспользоваться: нам уже не зачем беспокоиться о том, как мы выглядим в глазах посторонних. Стало быть, мы теперь можем разобраться в истинной своей сути. А если мы сами себя поймем, нас уже никто от сюда не сгонит.
Когда кто-либо заводит разговор об усиливающейся мощи машины и промышленности, перед нами легко возникает образ холодного, металлического мира, в котором деревья, цветы, птицы, луга вытеснены грандиозными заводами мира, состоящего из железных машин и машин-людей. Такого представления я не разделяю. Более того, я полагаю, что, если мы не научимся лучше пользоваться машинами, у нас не станет времени для того, чтобы наслаждаться деревьями и птицами, цветами и лугами.
Какими бы бессмысленными ни казались действия злоумышленника, причина все равно есть. Без причины не подует ветер, не упадет с дерева лист, не прочирикает птица и ветряк не вызовет такой ярости. Все сущее образует гармоничный узор, учила людей Меняющаяся Женщина, когда создавала первые четыре клана навахо. Джим Чи впитал эту науку с молоком матери, усвоил из бесконечных наставлений дяди. «Все подчиняется порядку, — учил его Дядюшка Накаи. — Ищи гармонию узора».
У каждого человека своя причина для смерти. Она выглядит просто, а на самом деле - гораздо сложней. Примерно как пень от дерева. Торчит себе из земли, такой маленький, простой и понятный. А попробуешь вытащить - и потянутся длинные, запутанные корневища Как корни нашего сознания. Живут глубоко в темноте. Очень длинные и запутанные. Слишком многое там уже никому не распутать, потому что этого не поймет никто, кроме нас самих. А возможно, не поймем даже мы сами.
Для некоторых мужчин слёзы хуже, чем побои: рыдания ранят их больше, чем башмаки и дубинки. Слёзы идут из сердца, но иные из нас так часто и так долго отрицают его наличие, что когда оно начинает говорить, одно большое горе разрастается в сотню печалей. Мы знаем, что слёзы — естественное и хорошее душевное проявление, что они свидетельство силы, а не слабости. И всё же рыдания вырывают из земли наши спутанные корни; мы рушимся как деревья, когда плачем.
Длинные Афоризмы про деревья подобрал Афоризмикс. Собрали их 103 штук, они точно увлекательные. Читайте, делитесь и ставьте лайки!
Лучшее За:
Обычай не мог бы побороть природу — ибо она всегда остается непобежденной.
Автор
Источник
- Абу-ль-Фарадж ибн Гарун (Григорий Бар-Эбрей). Книга занимательных историй (1) Apply Абу-ль-Фарадж ибн Гарун (Григорий Бар-Эбрей). Книга занимательных историй filter
- Аль Квотион. Запчасть Импровизации (1) Apply Аль Квотион. Запчасть Импровизации filter
- Анна Лагунова-юннис (1) Apply Анна Лагунова-юннис filter
- Антония Байетт. Джинн в бутылке из стекла "соловьиный глаз" (1) Apply Антония Байетт. Джинн в бутылке из стекла "соловьиный глаз" filter
- Антуан де Сент-Экзюпери. Военный лётчик (1) Apply Антуан де Сент-Экзюпери. Военный лётчик filter
- Артур Голден. Мемуары гейши (1) Apply Артур Голден. Мемуары гейши filter
- Батаев Николай (1) Apply Батаев Николай filter
- Генри Лайон Олди. Страх (1) Apply Генри Лайон Олди. Страх filter
- Грегори Дэвид Робертс. Шантарам (1) Apply Грегори Дэвид Робертс. Шантарам filter
- Джек Лондон. Красавица Ли-Ван (1) Apply Джек Лондон. Красавица Ли-Ван filter
- Джером Клапка Джером. Трое в лодке, не считая собаки (1) Apply Джером Клапка Джером. Трое в лодке, не считая собаки filter
- Джоанн Харрис. Пять четвертинок апельсина (1) Apply Джоанн Харрис. Пять четвертинок апельсина filter
- Джон Колеман. Комитет 300. Тайны мирового правительства (1) Apply Джон Колеман. Комитет 300. Тайны мирового правительства filter
- Джордж Карлин (1) Apply Джордж Карлин filter
- Дмитриева Татьяна (1) Apply Дмитриева Татьяна filter
- Дмитрий Емец. ШНыр. Глоток огня;Окса (1) Apply Дмитрий Емец. ШНыр. Глоток огня;Окса filter
- Евгений Лукин. Разборка с Маркионовым (1) Apply Евгений Лукин. Разборка с Маркионовым filter
- Елизавета Дворецкая. Огненный волк (1) Apply Елизавета Дворецкая. Огненный волк filter
- Захар Оскотский. Последняя башня Трои (1) Apply Захар Оскотский. Последняя башня Трои filter
- Лев Николаевич Толстой. Воскресение (1) Apply Лев Николаевич Толстой. Воскресение filter
- Мария Снегирева (1) Apply Мария Снегирева filter
- Мигель де Сервантес Сааведра. Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский (1) Apply Мигель де Сервантес Сааведра. Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский filter
- Мухаммад Окар (1) Apply Мухаммад Окар filter
- Ошо (Бхагван Шри Раджниш). Близость. Доверие к себе и к другому (1) Apply Ошо (Бхагван Шри Раджниш). Близость. Доверие к себе и к другому filter
- Правда (1) Apply Правда filter
- Решад Нури Гюнтекин. Птичка певчая (1) Apply Решад Нури Гюнтекин. Птичка певчая filter
- Стас Янковский (1) Apply Стас Янковский filter
- Степан Вартанов. Эй-ай (1) Apply Степан Вартанов. Эй-ай filter
- Стивен Кинг. Салимов удел (1) Apply Стивен Кинг. Салимов удел filter
- Татьяна Никитична Толстая. Невидимая дева (1) Apply Татьяна Никитична Толстая. Невидимая дева filter
- Тони Хиллерман. Тёмный ветер (1) Apply Тони Хиллерман. Тёмный ветер filter
- Трумен Капоте. Голоса травы (Луговая арфа) (1) Apply Трумен Капоте. Голоса травы (Луговая арфа) filter
- Уроки крика (Screaming Lessons) (1) Apply Уроки крика (Screaming Lessons) filter
- Фёдор Михайлович Достоевский. Подросток (1) Apply Фёдор Михайлович Достоевский. Подросток filter
- Харуки Мураками. Дэнс, дэнс, дэнс (1) Apply Харуки Мураками. Дэнс, дэнс, дэнс filter
- Чингиз Айтматов. Прощай, Гульсары! (1) Apply Чингиз Айтматов. Прощай, Гульсары! filter
- Шервуд Андерсон. Уайнсбург, Огайо (1) Apply Шервуд Андерсон. Уайнсбург, Огайо filter
- Элис Хоффман. Здесь, на Земле (1) Apply Элис Хоффман. Здесь, на Земле filter
- Эпик (Epic);Мэри Кэтрин (1) Apply Эпик (Epic);Мэри Кэтрин filter
- Янна Серкова (1) Apply Янна Серкова filter