Старые Афоризмы про имя

 — Она сменила имя, переехала в Нордвич, сняла квартиру в подвале и начала нелегально работать. — Кем? — Занялась самым древним делом в мире. — Стала каменотёсом? — Нет, проституткой. 

Уж полночь близится, а бармена всё нет-нет, да и дёрнут по какой-то ерунде. То им водки, то опять водки, то ещё водки.

Их сгноило призрачное счастье потреблять готовое. Не бывает счастливых без рабочего пота и творческих мук. Отказавшись тратить себя и получая пищу из чужих рук, изысканную пищу и утонченную, читая чужие стихи и не желая писать свои, они изнашивают оазис, не продлевая ему жизнь, изнашивают песнопения, которые им достались. Они сами привязали себя к кормушке в хлеву и сделались домашней скотиной. Они приготовили себя к рабству.

Ана-Люсия Сойеру в яме: — Откуда у тебя пистолет? Почему ты им не воспользовался, когда на тебя напали? Сойер: — Да знаешь ли, меня отвлекли! Дубиной по голове!

 Проблемы и заботы — это часть твоей жизни: если ты ими не делишься, значит, ты не даешь человеку, который тебя любит, любить тебя достаточно сильно. 

Массы никогда не восстают сами по себе и никогда не восстают только потому, что они угнетены. Больше того, они даже не сознают, что угнетены, пока им не дали возможности сравнивать.

Основной принцип в воспитании детей — доверие. Я доверяю Небу, Ангелам-Хранителям моих мальчиков, я доверяю людям, с которыми они взаимодействуют, доверяю себе, доверяю им. Я знаю, что нужно много работать для того, чтобы воспитать достойных людей... Но вся ценность доверия в том, что я уже сейчас знаю, что они — достойные! Они такие, какие они есть. Именно таким я их люблю и принимаю. Я доверяю им безусловно...

Ныне знание — синекура для профессоров философии, и овладеть им можно за восемь семестров.

— Мы не требуем никакого признания, это анонимный взнос. — Совершенно анонимный, от двух добрых незнакомцев. — От мистера Икс и Фиби Буффе. — Если угодно, мы можем включить ваши имена в наш буклет. — Нет необходимости. — «Буффе» пишется Б, у, два ф, е. — А «Икс» пишется Майк Ханниган.

Сердито сузившимися глазами Лютомер следил за тем, как она в волнении ходит туда-сюда. Вся его человеческая и божественная сущность противилась тому, чтобы отдать ее неведомому жениху. Именно сейчас, когда этот жених обрел имя и род, Лютомер вдруг понял, что ему наплевать на судьбу и обеты и что он готов драться за нее с кем угодно – хоть с самим варгой Радомом! Сколько ни пытался он привыкнуть и смириться с тем, что рано или поздно она уйдет, но так и не привык. И не смирился. Все существо его восставало против мысли расстаться с ней. И если для этого надо изменить саму судьбу – где она, судьба, где ее веретено? Лютомер чувствовал в себе силы совершить все что угодно. И остановит его только одно – если сама Лютава захочет уйти.

Эта страна называется Тибет. И живущие здесь люди верят, что долгий путь к святым местам очищает человека от сотворенного им зла. Они верят, что чем трудней дорога, тем глубже очищение Здесь время стоит на месте, а всё остальное движется.