Длинные Афоризмы про бога

 Зачем мы любим?..Правда, странный вопрос. Он кажется нелепым, даже абсурдным. Но почему? Почему мы никогда об этом не думаем? Почему не спросим себя: Зачем ты любишь? Какой в этом смысл? Все в этом мире имеет какой-то смысл. В нем нет ничего бесполезного или случайного. Значит, такая цель должна быть и у любви… а мы не знаем ее.Прагматик скажет, что любовь — это просто физиология. Он скажет, что любовь нужна для продолжения рода. Но разве для продолжения рода недостаточно просто физического влечения? И как тогда быть с любовью к своим родителям, к близким, к Богу, наконец? Зачем возникает это чувство? Неужели недостаточно привязанности, уважения, восхищения? Почему любовь?Любовь приносит человеку страдания, но и в этом тоже должен быть какой-то смысл. Не может же быть, что и душевный труд, и страдания любящего лишены всякого смысла! Но так получается… Каждый знает это по своему опыту.Мучительный, изматывающий бег по кругу: пустота — любовь — мука — снова пустота и снова любовь.

Человек никогда не нарисует картину, превосходящую банальный узор инея на стекле или круги на воде в простой луже, когда идет дождь. Человек никогда не сочинит музыку, которая станет совершеннее, чем пение птиц за окном или стон ветра в пустыне. Человек никогда не напишет стихов более откровенных и трепетных, чем мягкий свет в глазах влюбленного мальчишки или дрожь пальцев умирающего старика. Но мы все же создаём Может быть потому, что любовь, одетая в наряд ярости или острой грусти, но всегда именно любовь, закипая в сердце, застывая чёрной смолой в глубине глаз неминуемо ищет выхода, выплеска вовне, разрывая грудь, оседая на кончиках кистей, падая в разбросанные ноты. Собирая в нас все самое лучшее, с болью и кровью отрывая истоки вдохновения от обнаженной души, безумно смеющейся или упершейся взглядом расширенных зрачков в видимую только ей бездну.

  — Любовь! О, Алекс, ты ведь даже не можешь понять, что это такое, настоящая любовь! Безумие, радостное и добровольное; всеобъемлющее пламя, чей жар сладостен и мучителен одновременно. Любовь матери к детям, любовь патриота к родине, любовь естествоиспытателя к истине — все меркнет перед настоящей, подлинной, всеобъемлющей любовью! Поэты слагали стихи, живущие тысячелетиями, завоеватели проливали реки крови. Простые, ничем не примечательные люди вспыхивали как сверхновые, сжигая свою жизнь в ослепительной вспышке, яростной и безудержной. Любовь… любовь. Тысячи определений, поиск нужных слов… будто звуки способны передать эту древнюю магию. Любовь — это когда счастлив тот, кого любишь… любовь — Ведь даже все расы Чужих умеют любить, Алекс! нечеловеческой любовью — но очень и очень похожей. Тайи не ведают, что такое юмор. Брауни не способны на дружбу. Фэнхуан неведома мстительность.

— А что если — что если всё гораздо сложнее? Что если и в обратную сторону всё тоже — правда? Потому что, если от добрых намерений иногда бывает вред? То где тогда сказано, что от плохих бывает только плохое? А вдруг иногда неверный путь — самый верный? Вдруг можно ошибиться поворотом, а придешь всё равно, куда и шёл? Или вот — вдруг можно иногда все сделать не так, а оно все равно выйдет как надо? — Что-то я не слишком тебя понимаю. — Ну… я вот что скажу, сам я лично никогда так вот резко, как ты, не разделял плохое и хорошее. По мне, так любая граница между ними — одна видимость. Эти две вещи всегда связаны. Одна не может существовать без другой. И я для себя знаю — если мной движет любовь, значит, я все делаю как надо. Но вот ты — ты вечно всех осуждаешь, вечно жалеешь о прошлом, клянешь себя, винишь себя, думаешь: «а что, если?», «Как несправедлива жизнь!», «Лучше б я тогда умер!» Короче, ты сам подумай.

 О чем твердил распятый Христос? Почему Ты меня оставил? А тот человек повторял нечто менее трогательное, менее жалостное, а значит, и менее человечное, но гораздо более значимое. Он обращался ко мне из пределов чуждого мира. В том, где находился я, жизнь не имела цены. Она ценилась слишком высоко и потому была бесценной. В том, где обитал он, лишь одна вещь обладала сопоставимой ценой. Элефтерия — свобода. Она была твердыней, сутью — выше рассудка, выше логики, выше культуры, выше истории. Она не являлась богом, ибо в земном знании бог не проявлен. Но бытие непознаваемого божества она подтверждала. Она дарила вам безусловное право на отречение. На свободный выбор. Она — или то, что принимало ее обличье, — осеняла и бесноватого Виммеля, и ничтожных немецких и австрийских вояк. Ею обнимались все проявления свободы — от самых худших до самых лучших. Свобода бежать с поля боя под Нефшапелью. Свобода бороться с первобытным богом Сейдварре.

Есть!Есть сила, которая своим фонтаном выталкивая в космос,приближает к влекущим тайнам Вселенной.Димка, ты веришь?Есть тишина на двоих, которая соединяя своей мелодией,наполняет блаженством сердца откровенные.Димка, ты веришь?Есть страсть, которая своей экспрессией вздымая на гребень волны,проносит по телу цунами разноцветных ярких красок.Димка, ты веришь?Есть понимание тебя, которое своей теплотой питая естество,делает тебя свободным и уверенным на жизненных трассах.Димка, ты веришь?Есть верность тебе, которая возвышая над всеми препятствиями,вселяет смелость, и ты вершишь самый отчаянный подвиг.Димка, ты веришь?Есть соприкосновение душ, которое заполняя животворящим светом,приближает тебя к Богу, и ты обнажаешь свой облик.Димка, ты веришь?Есть глаза, в которые ныряя с головой,ты будто купаешься в родниковых райских озерах.Димка, ты веришь?Есть объятия, по которым растекаясь теплым медом,ты будто летаешь в невиданных дивных просторах.Димка, ты веришь?Это любовь, которая растопит в

Я всё больше прихожу к убеждению, что о Боге нельзя судить по созданному им миру: это лишь неудачный этюд. Согласись: любя художника, не станешь очень критиковать его неудачные вещи, а просто промолчишь. Но зато имеешь право ожидать от него чего-то лучшего. Нам следовало бы посмотреть и другие произведения Творца, поскольку наш мир, совершенно очевидно, был сотворён им на скорую руку и в неудачную минуту, когда он сам не понимал, что делает, или просто потерял голову. Правда, легенда утверждает, что этот этюд мира стоил Господу Богу бесконечного труда. Склонен думать, что легенда не лжёт, но этюд, тем не менее, плох во многих отношениях. Разумеется, такие ошибки совершают лишь мастера — и это, пожалуй, самое лучшее утешение, так как оно даёт основание надеяться, что Творец ещё сумеет взять реванш. Следовательно, нужно принимать нашу земную, столь сильно и столь заслуженно критикуемую жизнь такой, как она есть, и утешаться надеждой на то, что мы увидим нечто лучшее в ином мире.

Принесла Пандора сосуд с бедами и открыла его. То был дар богов людям, внешне — красивый, соблазнительный дар, прозванный «сосудом счастья». И вылетели оттуда всевозможные беды, живые крылатые твари: с тех пор так они и летают кругом, причиняя людям вред, что днём, что ночью. Одна только беда не успела вылезти из сосуда: ведь захлопнула Пандора по Зевсовой воле крышку — так беда эта и осталась внутри. А люди взяли тот сосуд счастья в свой дом, думая, будто владеть таким сокровищем — чудесная для них удача. Сосуд всегда наготове, как только придёт к нему охота; ведь не ведаю люди, что сосуд, Пандорою принесённый, был сосудом зол, а оставшееся в нём зло считают величайшим своим счастливым достоянием — а это надежда. Зевс же хотел, чтобы человек, пусть даже несказанно казнимый другими бедами, не бросал всё же жизнь, а продолжал мучиться всё снова. Для того он и дал человеку надежду: она на деле худшее из зол, ведь продлевает она муку людскую.

— Скажи, я тебе хоть капельку нужна? — Вика подперла рукой голову и уставилась на меня. Боги, как же они любят всю вот эту бутафорию. «Хоть капельку нужна», «Ты хоть понимаешь, что наделал», «Я же не игрушка». Красивые фразы, и все произносятся с интонациями любимых актрис из любимых фильмов. Женщины по своей сути очень кинематографичны, им даже ответ на заданный вопрос не слишком-то нужен, им важна красота происходящей сцены, её лиричность, проникновенность, сентиментальность. Они живут в подобных вещах, зачастую сплетая реальность и свою собственную фантазию, выводя тебя на те ответы, которые не слишком правдивы, но зато укладываются в их сценарий. А раз все идет так, как она придумала, то черта ли им в этой правде? Тем более в понимании женщины правда о её отношениях с мужчиной — это то, что признается ей верным на данный момент. Мнение противоположной стороны выслушивается, но не учитывается.

Нет на земле человека без греха… — твердо говорил отец Антоний. «Какая убийственная убежденность! — с ужасом думала она. — А вдруг все-таки есть такой человек? Где-нибудь? Разве это можно проверить?» — Вот почему надо неустанно себя обличать. Только так мы сумеем остаться с Богом. Я вообще думаю, что муки ада не в шипящих сковородках, как рисуют иногда, а в богооставленности. — Нет ничего мучительней для человека, — продолжал отец Антоний, — чем остаться одному, без Бога. На земле это невозможно в полной мере, на земле до последней минуты Господь рядом, Господь надеется и ждет, что человек все же обратится к Нему, все же взглянет на небо, но в вечности, в вечности — иные законы. Хотя, конечно, и в этом мире вспыхивают иногда страшные отблески, приоткрывается завеса, и бывает, что человек может ненадолго испытать свою Голгофу, когда оставляет даже Отец… — он замолчал.

 (ударяя кулаком по столу). Молчать! Вы — все — скоты! Дубье… молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, — всех хуже!.. Ты — ничего не понимаешь… и — врешь! Старик — не шарлатан! Что такое — правда? Человек — вот правда! Он это понимал… вы — нет! Вы — тупы, как кирпичи… Я — понимаю старика… да! Он врал… но — это из жалости к вам, черт вас возьми! Есть много людей, которые лгут из жалости к ближнему… я — знаю! я — читал! Красиво, вдохновенно, возбуждающе лгут!.. Есть ложь утешительная, ложь примиряющая… ложь оправдывает ту тяжесть, которая раздавила руку рабочего… и обвиняет умирающих с голода… Я — знаю ложь! Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, — тем ложь нужна… одних она поддерживает, другие — прикрываются ею… А кто — сам себе хозяин… кто независим и не жрет чужого — зачем тому ложь? Ложь — религия рабов и хозяев… Правда — бог свободного человека! 

Из представления о том, что пространство и время образуют замкнутую поверхность, вытекают также очень важные следствия относительно роли Бога в жизни Вселенной. В связи с успехами, достигнутыми научными теориями в описании событий, большинство ученых пришло к убеждению, что Бог позволяет Вселенной развиваться в соответствии с определенной системой законов и не вмешивается в ее развитие, не нарушает эти законы. Но законы ничего не говорят нам о том, как выглядела Вселенная, когда она только возникла, – завести часы и выбрать начало все?таки могло быть делом Бога. Пока мы считаем, что у Вселенной было начало, мы можем думать, что у нее был Создатель. Если же Вселенная действительно полностью замкнута и не имеет ни границ, ни краев, то тогда у нее не должно быть ни начала, ни конца: она просто есть, и все! Остается ли тогда место для Создателя?…